Девочка. Книга третья

— Из-за меня отменять поездку.

На это я ничего не ответила и, рассматривая круги под его глазами, спросила:

— Ты мне расскажешь, что произошло?

— Конфликт, — пожал он плечами, будто ничего серьезного не случилось.

— Из-за чего? — всматривалась я в его лицо, пытаясь найти ответы.

— Ты здесь не при чем, — Макс правильно понял мой вопрос.

— Так же сказал и Барретт "ты здесь не при чем", — эхом повторила я.

— Тогда почему ты не уехала с ним?

Я хотела сказать, что все равно чувствовала какую-то причастность к этому конфликту, пусть у меня и не было фактов. Хотела сказать, что не могла уехать и бросить Эльзу в таком состоянии. Хотела сказать, что сам Макс был для меня другом, который помог мне в трудную минуту, и сейчас оставить их для меня было подобно предательству. Но слова застревали в горле и казались пафосными и напыщенными.

— Потому что по-другому не могла поступить, — тихо произнесла я и, сжимая в кармане кофты носок, все же спросила: — Почему ты не выбросил мой носок?

Макс внимательно рассматривал мое лицо, и в его взгляде вновь появилась цепкость, которую я всегда отмечала на базе.

— Забыл, — наконец ответил он, равнодушно пожав плечами.

— А Барретт как его нашел?

— Это не имеет значения, — продолжал Макс тем же тоном. — Ты в нашем конфликте не при чем.

— Не при чем… — вновь эхом повторила я, но на душе почему-то легче не становилось.

— Тебя сюда привело чувство вины… — кивнул Макс, рассматривая мое лицо.

— И это тоже… — не стала скрывать я.

— Были еще причины? — и он вновь цепко посмотрел на меня.

— Эльза для меня как мама, а ты мой друг, — сказала я, не зная, что еще добавить, чтобы мои слова не казались пафосным суррогатом.

Он некоторое время изучал мое лицо и, будто сделав какие-то выводы, едва заметно кивнул, закрывая глаза.

Понимая, что ему сейчас нужен покой, а не выяснение отношений, я поправила сумку на плече, собираясь уходить.

— Тебе нужен отдых, — тихо произнесла я.

— Надеюсь, мамы не было в операционной? — внезапно спросил он.

— Нет, Генри запретил.

— Это хорошо, — произнес он, так и не открывая глаз.

В комнате воцарилась тишина, и я, в очередной раз собираясь уходить, произнесла:

— Тебе нужен сон. Я пойду.

Макс на это ничего не ответил, я развернулась к выходу и внезапно услышала его голос:

— Эльза привезла кое-какие книги из дому по моей просьбе. Почитаешь?

— Сейчас? — удивилась я, поворачиваясь к нему.

— Да.

— Хорошо, — кивнула я, вспоминая наш с Эльзой ритуал на базе.

— Они в тумбочке, — показал он глазами и добавил: — Обычно я слушаю аудиокниги. Но Эльза наотрез отказалась давать мне в руки технику.

— Я с ней полностью солидарна! — с энтузиазмом ответила я и, пройдясь глазами по старым корешкам книг, взяла потрепанный томик Адамса "Автостопом по галактике".

— Забавно, что ты выбрала именно эту книгу, — усмехнулся Макс и пояснил: — С нее началась моя привязанность к фантастике.

И я читала. Читала много. Бредбэри и Шекли, Пратчетта и Азимова — читала всё, что находила в тумбочке. Читала много, иногда до боли в горле. Даже когда в руках Макса появился телефон и ноут, он все равно иногда просил читать, поясняя тем, что это экономит его время. Одновременно он работал с написанием очередной программы — как он объяснял, "для того, чтобы мозги не застоялись", и "мои рассказы" помогали ему сосредоточится. Я не возражала — у каждого был свой метод учиться и работать, но порой мне казалось, что Макс меня просил читать, чтобы я вновь не поднимала тему об их конфликте с Барреттом. А вопрос был, он мучал меня и не давал покоя — почему Макс не выбросил этот злополучный носок. Его ответ "Забыл" мне не казался правдивым. Именно из-за этого носка у меня никак не сходился пазл, который так красиво собрали для меня и Макс, и Барретт, показав мне общую картину моей непричастности. Хотя, может быть, только для меня, не знавшей подробностей и фактов, вся эта ситуация была неопределенной, и я лишь оказалась не в том месте и не в тот час, нелепым образом, по глупости, встав на пути двух мужчин?

Глава 21

Сейчас, по прошествии двух недель, я стояла в палате, смотрела на спящего Макса, и внезапно в моем сознании промелькнула мысль, от которой я горько усмехнулась — все-таки жизнь полна иронии и непредсказуемости. Я так рвалась к Ричарду, когда он якобы был в больнице, вымаливала ему жизнь и отпущение грехов, а по факту прихожу к другому человеку, и меня сюда гонят совсем другие эмоции. От воспоминаний сердце кольнуло острой иглой, внутри все сдавило, будто на меня положили каменную плиту, и я физически ощутила боль в грудной клетке. Я аккуратно выдохнула и, вновь отрезав воспоминания железной стеной, перенаправила сознание в реальность.

Макс шел на поправку. Как сказал доктор Митчелл "сильный молодой здоровый организм — должен быстро справиться". Но, как и любой доктор, в прогнозах был осторожен, опасаясь последствий, которые после травмы печени могли быть.