Девочка, которая зажгла солнце

Наконец, все постепенно утихло. Джеку даже показалось, будто Робертсон и вовсе бросит трубку, удаляясь в свой выдуманный мир ночной печали, но она внезапно заговорила. И хоть в голосе по-прежнему сквозила открытая неприязнь, в нем появилось и нечто новое, такое, что в один миг заставило парня исполниться жалости и задержать дыхание, только бы не пропустить оброненные полушепотом слова:

— Джек, ты… даже не представляешь, что у нас случилось… Она… моя маленькая пчелка, она… Совсем недавно — кто-то сказал, что всего два или три часа назад… Сейчас мама с папой уехали вместе с ней, а меня оставили здесь одну, дома… Джек, я никогда не думала, что среди своих стен может быть так страшно…

— Что случилось? — резко оборвал ее парень, не вытерпев и взволновавшись по-настоящему. — Успокойся, Хлоя, и замолчи. Вдохни. Выдохни. Немного побудь в тишине и потом скажи, только не начинай истерику снова. Я подожду.

Так они сидели в тишине, и дыхание обоих соединялось через телефонную трубку, как бы делая еще ближе, нежели они были сейчас. Джек внезапно понял, что мысли его отключились, а в голове бьется только одна навязчивая фраза:

Среди стен так страшно… мне тоже страшно… я не хочу слушать, прошу тебя, не говори ничего… давай притворимся, что никто никому не звонил, а эту ночь провели за просмотром какого-нибудь сериала или уроками… пожалуйста, Хлоя, то, что ты хочешь сказать…

И все же она решилась. Сделала глубокий вдох, следуя четкому указанию, и кажется, даже прокусила зубами губу, но не смогла выдавить из себя нужное слово…. Оно было простым — вернее, несколько убийственных слов, которые заставили оба сердца в унисон сжаться и рвануть кровавым фонтаном, отказываясь дальше поддерживать в оболочке ничтожную жизнь. Проткнули тишину, отпечатались на щеках парня, как укорительная пощечина, встали поперек и его горла тоже, заставляя в сомнении и почти беззвучно переспросить:

— Что? Хлоя, ты же не…

— Да, разумеется, я лгу! У меня хватает сил врать о подобных вещах, ты все совершенно правильно понял, это простой обман, глупость, это НЕПРАВДА! Понимаешь, неправда, оно не по-настоящему… Прости, если прежде говорю, а только затем думаю — сложно взять себя в руки и спокойно рассказывать. Она покончила с собой, Джек. Спрыгнула с крыши. Всего пару часов назад лежала в постели, а теперь… теперь ее уже нет…

Дауни почувствовал, как непроизвольно разжимаются пальцы руки, и телефон вот-вот упадет в мягкий кокон из одеяла и простыни. В голове вновь загудело, и он даже подумал, а не послышалось ли все это в полудреме, и может разговор и вовсе не более пустого всплеска фантазии, ночного кошмара, который должен с минуту на минуту закончиться? Однако, ледяной черный экран своей тяжестью приводил раз за разом парня в чувство, и пришлось крепко-крепко сжать обеими ладонями телефон, чтобы только не потерять нить разговора.

(но как бы ему хотелось подойти к крохотной погасшей спичке, чиркнуть пламенем и счастливо наблюдать, как головка из серы весело вспыхивает и расцвечивает оранжевым окружающий мрак; вот только обуглившееся уже не горит, а превращается в золу и рассыпается на землю пеплом)