Девочка-лед

— То и значит. Знаешь, что я поняла сейчас? Он всегда рядом, когда мне это нужно. Взять хотя бы последние события. Скажу тебе честно, Новый год мы встречали в его квартире. Дома находиться было совершенно невозможно. Он приехал и забрал нас. Клянусь, впервые в жизни ощутила, что кто-то тревожится за меня и сестру.

— Я не смог приехать, потому что провел эту новогоднюю ночь в КПЗ, — виновато опускает глаза.

— Прекрасно, — развожу руками. — Мне даже нечего сказать на это. Но я вовсе не хотела уколоть тебя. Суть не в том, что ты не приехал. Я пытаюсь донести до тебя тот факт, что рядом со мной появился человек, которому я небезразлична. Я хочу быть с Ним. Только с ним, понимаешь ты или нет? Он стал дорог мне, ясно?

— Ясно, — выплевывает, поджимая губы. — Как бы разочароваться не пришлось.

— Даже если так. Ты сам всегда говорил, что лучше жалеть о содеянном. Верно?

— Алена, Алена, — качает головой. Похоже, разочарование испытывает как раз-таки он.

— Илья, — подхожу ближе.

— Мне всегда казалось, что ты — особенная. Добрая, искренняя, не такая, как все. И нет, повелась тоже… Новая куртка, кстати? — цепляет края теплого, белоснежного пуховика. — А от меня шубу не взяла, — усмешка трогает его губы.

— Я…

— Это же на бабки его предков куплено, верно? Кто они, Ляль? Олигархи какие-нибудь, которые тоже воруют, но только завуалировано. То же краденое бабло, ты так не считаешь?

— Причем тут пуховик…

— Да потому что понятно все с тобой. Клянусь, никогда не думал, что ты такое выдашь. Ладно бы просто какой-то парень! Но не такой, как он! Не из этих… Маменькин сынок, с детства купающийся в роскоши.

— Ты его совсем не знаешь! — спорю упрямо.

— Да оно мне и не надо, — отмахивается раздраженно. — Рыдать горько потом тебе. А это непременно произойдет. Жаль, что я ошибся…

— Думай, как тебе угодно, Паровозов.

Но все же меня задели его слова.

Запрокидывает голову и всматривается в черное графитовое небо. Скулы напряжены. Желваки туда-сюда ходят.

— Все с тобой понятно…

Ужасная фраза. И столько в ней оттенков того, что он чувствует. Растерянность. Разочарование. Обида. И даже презрение.

— Ты меня не любил, Илья. Тебе просто так всегда казалось, — зачем-то считаю важным это произнести.

— Со временем ты поймешь… На одной любви или страсти далеко не уедешь. Это проходящее. Исчезает так же быстро, как и появляется.

— АЛЕНА! — двери хлопают и к нам спешит раскрасневшаяся Сашка. Раздетая. В джинсах и свитере. Она часто дышит. Похоже, торопилась. — ТАМ, РОМА! И баба Маша! В общем, лучше сами посмотрите…

Этот ее преисполненный волнения взгляд крайне меня настораживает…

Глава 83

АЛЕНА

Я ожидала увидеть все, что угодно, но только не это.

— Ба, — резко тормознув в проеме, прижимаю ладонь ко рту. Тело немеет от ужаса.

На деревянном полу, посреди осколков, лежит Ромка. И он абсолютно точно не шевелится.

— Вот это поворот, — комментирует увиденное Паровозов.

— Ба, что ты сделала? — у меня начинают дрожать руки.

Илья переводит изумленный взгляд на бабу Машу, сжимающую в руках чайник. Хороший такой. Добротный. Из чугуна.

— Боже, — я бросаюсь к Роману. Падаю на колени и в шоке осматриваю бездыханное тело.

— Ляль, Лялечка, — тревожится бабушка, — это кто же?

— Ромка мой, кто, — громко тяну воздух носом. — Привез в деревню называется! Один чуть не пристрелил, а вторая…

Все, прорвало. Плачу, захлебываясь горячими слезами.

— Ба, ты убила его… убила! — склоняюсь над ним. Паника стремительно разливается по венам. — Это я виновата! Это из-за меня он здесь…

— Да не реви ты! — зло бросает мне Паровозов. Приседает на корточки, дотрагивается указательным и средним пальцем до сонной артерии Романа. — Пульс есть. Оклемается твой сахарный.

Харитонова громко выдыхает.

— Ну ты, баб Маш, дала жару, — ни к месту хохочет Илья. — Устранила соперника, так сказать.

— У тебя, Паровозов… такое тонкое чувство юмора, — с сарказмом в голосе замечает Сашка. — Переведу для одаренных: иногда лучше смолчать.

Он в ответ посылает ей убийственный взгляд.

— Ой, ежечки, Ляль, Лялечка! — принимается причитать бабушка и параллельно с этим креститься, — Прости меня, дуру старую, я ж подумала, что это бандюган, пришедший за обстрелянным Паровозовым. Захожу в хату, а он тут отмывается от кровищи. Пистолет у кармане. Кругом все перевернуто, ой ну вот и…

— Баб Маш, ну ты Терминатор, ей богу. Огрела так огрела, — веселится Паровозов.

Женщина всплескивает руками, ставит инструмент возмездия на плиту и начинает стягивать с себя тяжелое пальто.

— Ром, Рооомка, очнись, пожалуйста. Прошу тебя! — осторожно касаюсь ушибленной скулы.

Бабушка уже топчется рядом. Тоже присаживается на пол и принимается его осматривать.

— Милок, ой родимый, прости. Бес попутал. Ляль, ой че делать-то! Ой горе-то!

— Вы что, Ромашку убили? — слышим мы голос перепуганной насмерть Ульянки.

Девочка стоит в проеме, широко распахнув глаза, а через секунду заходится страшным воем. Сашка спешит к ней, чтобы успокоить и увести. И только Паровозов по-прежнему, продолжает забавляться.

— Ром, Ромка… слышишь меня? Очнись, ну пожалуйста, очнись! — молю отчаянно.