Девочка-лед

Роман стоит непозволительно близко. В нос сразу пробирается этот его запах. Запах сосны, кедра и корицы. Его свитер до сих пор пахнет также.

— Ты страх потеряла? — подается вперед.

Я непроизвольно отшатываюсь к двери. Парень явно на грани.

— Только попробуй кому-нибудь ляпнуть про Савелия, — произносит он, испепеляя меня потемневшими от злости глазами. — И, клянусь, этот твой сутенер на тонированной ладе тебе не поможет!

Немая пауза.

— Мой… кто?

Яростно стреляю в него глазами.

— Ты просто… урод.

Хочу отойти, но он меня не пропускает, толкая плечом назад.

— Услышала. Меня? — вкрадчиво. По слогам.

Ни слова ему в ответ. Из вредности, конечно же, и это явно выводит его из себя.

— Так что с отцом, Роман Александрович? — решаю все же добить его я.

— Ты себя бессмертной возомнила? — хватает за плечи. — Не умеешь рот вовремя закрывать?

Мне не по себе, что он стоит всего в шаге от меня. Кажется, даже воздух загустевает от напряжения. Я таращусь на него, рассматривая в деталях его лицо. Брови сошлись на переносице, на скулах еще отчетливее проступили мышцы, потому что челюсти сжаты так плотно, что кажется, будто я слышу, как заскрипели его зубы.

— Тоже какая-то грязная тайна, да?

Похоже, у меня напрочь отключился режим самосохранения. Я, признаться, увлеклась, опьяненная своей внезапной победой в этой шахматной партии. А нечего было совать нос туда, куда не следует. Происходящее в моей семье — его касаться не должно.

— Заткнись, Лисицына, просто послушай меня и заткнись, — наклоняется еще ближе, тяжело дыша.

Сама того не осознавая, я, видимо, залезла туда, куда не следовало. Сейчас, глядя на его пограничное состояние, начинаю ясно это понимать, однако, в то же время, желание продемонстрировать некую власть над ним — гораздо сильнее. Потому что это чувство рядом с ним я испытываю впервые и буквально упиваюсь им.

— А что такое? Задела за живое, да? — не могу притормозить. Самой не верится, что веду себя подобным образом.

— Ты ни черта не знаешь! — резко дергает головой.

От нервного перенапряжения я начинаю смеяться. По-другому эту свою неадекватную реакцию я объяснить не могу.

— И не хочу знать, Рома, я ненавижу таких, как ты. Эта твоя идеальная жизнь, если копнуть, не так уж идеальна, верно? Брат и отец, который и не отец вовсе.

— Прекрати, просто замолчи! — вымученно повторяет он.

— А ты заставь меня! — толкаю его в грудь, провоцируя.

— Хватит! — рычит в ответ.

— Неприятно слушать, да? Что ж, давай! Заставь меня заткнуться. Тебе ведь ничего не стоит в очередной раз растоптать меня!

Я делаю это, ожидая чего угодно. Что начнет кричать, грубить. Может, ударит даже. Но я точно не предполагаю того, что произойдет дальше.

Роман делает всего один шаг. За секунду преодолевая считанные сантиметры, которые нас разделяли. Хватает меня за пылающие щеки и резко склоняется к моему лицу. Не успеваю я сообразить, как, ойкнув от неожиданности, оказываюсь прижатой к злосчастной двери. Еще секунда — и его губы с силой впечатываются в мои, заставляя замереть на месте от шока.

Как кирпичом по голове.

Испугавшись, выставляю ладонь между нами, но в этом нет абсолютно никакого толку. Роман скользит пальцами по моей скуле, пробирается в волосы и удерживает затылок так, чтобы я не смогла отодвинуться.

Беспомощно дергаюсь, стараясь игнорировать близость его разгоряченного тела и поцелуй, обрушившийся на меня, как снег на Африку.

Мычу ему в рот, пробую отвернуться, но парень вообще не реагирует. Настойчиво штурмует мои плотно сомкнутые губы, не обращая внимания на то, как отчаянно я сопротивляюсь. Пытаюсь выбраться, отдалиться от него, но ничего не выходит.

Начинаю помимо воли дрожать всем телом. Мне нечем дышать. В ушах гулко стучит кровь. Собственная беспомощность доводит до слез. Сердце колотится как ненормальное. Бьется о грудную клетку, и, кажется, что я вот-вот умру.

Он вдруг проводит языком по моим губам, и вдоль позвоночника неладным строем бегут мурашки…

Так и стою, оцепенев. Не в силах даже пошевелиться. Настолько меня ошарашивает вся эта нелепая ситуация. Ситуация, которая вообще ни при каких обстоятельствах произойти не должна была.

Роман, словно ураган Катрина. Сокрушительно ломает мою гордость. Он очень напорист, и мне ничего не остается, кроме как принять свое поражение. Трусливо сдаться. Просто чтобы эта унизительная пытка поскорее кончилась…

Этот его поступок… Кто ему право дал? Не с ним я представляла свой настоящий, первый, взрослый поцелуй!

В следующий момент мы переходим от состояния «плохо» в состояние «катастрофа».

Пальцами правой руки давит на скулу. Мой рот вынужденно приоткрывается, и… он пробирается туда, куда я никого еще не впускала.

Внутренности стягивает будто жгутом. Горячий стыд опаляет кожу. Потому что мальчишка начинает творить какое-то безумие. Он с жаром углубляет поцелуй и сжимает пальцы, запутавшиеся в моих волосах, заставляя непроизвольно откинуть голову. Кусает мою губу, облизывает. Снова целует глубже, касаясь своим языком моего.

Это что вообще…

Сбой системы, точно. Если бы я была роботом, то объяснила бы происходящее именно так.