Девочка на джипе (сборник)

– Значит, ночевать не остаешься… А куда спешишь? Ты пойми, что нет «сельского района» в прежнем понимании. Отдельно земля, отдельно агрохолдинг, отдельно – администрация и население. Рядом с нашим хутором руду нашли. Немцы должны были комбинат закладывать. В связи с санкциями застопорилось…

– Василий, ты очень дорог мне. Но, извини, я не приму машины. Есть в этом что-то холопье… Понимаешь?

– Не понимаю. И не пойму! Если считаешь меня настоящим другом, то любой подарок твое самолюбие задевать никак не может. Если, конечно, считаешь…

– Я уже сказал.

– Тогда давай паспорт… Рая! Откопируй на ксероксе!

Солнце, перевалив через купол беседки, сбоку осветило вощанистые виноградные листья, крупные гроздья (карминного теперь) муската. Андрей Петрович все более испытывал беспокойство, не позволяющее соглашаться с тем, что не радовало, казалось принужденным. И, пряча в барсетку паспорт, возвращенный Раисой, признался:

– Все-таки неловко… А как отнесутся твои родные?

– Дочери – люди вполне обеспеченные. Можно сказать, богатые. А Зоя будет в восторге… Знаешь, когда гнул жизнь под себя, думал, что суть не в смене формаций, а в натуре самого человека. Он жаждет благ! Пришлось со всякой нечистью якшаться, в клюв по куску сыра давать! Гордился тем, что я – человек состоявшийся и способен на сильные поступки. А теперь, на краю бездны, по-другому всё представляется. Ничего не надо, кроме здоровья и окружения родных, – с откровенной болью вымолвил приятель и опустил глаза.

Безмолвно и медлительно они потянулись к выходу. Мимо крыльца, мимо гонявшего мяч Мартина, мимо задремавшей в кресле очаровательной москвички. Оба ощущали подступившую неведомую грусть. Перед калиткой Андрей Петрович обернулся, выдержал испытующий взгляд хозяина.

– Есть восточная притча, – сказал он со вздохом. – Конфуций застал как-то двух спорящих мальчиков, которые попросили его рассудить: кто из них прав. Первый говорил, что солнце ближе всего к Земле на восходе и закате. И приводил пример, что предметы с увеличением расстояния уменьшаются, – так это происходит со светилом, когда оно в зените. Второй же утверждал, что солнце именно в зените ближе всего к Земле, потому что в полдень становится нестерпимо жарким, а на зорях оно прохладнее. «Разве приближаясь к огню, мы не испытываем усиливающийся жар?» – спросил этот мальчик. Конфуций выслушал их и ничего не ответил. Оба заблуждаются. Оба по-своему правы …

– Да, родились в одном хуторе, учились в одной школе и работали вместе, а прожили по-разному! – заключил хозяин, напоследок пожимая руку. – Завтра, Андрюшка, увидимся. Когда поедешь к нотариусу решать свой вопрос, обязательно позвони мне!

4

На знакомом перекрестке Андрей Петрович свернул с трассы, надвое рассекающей райцентр. Желание увидеться с Мариной и разузнать об их дочери одолело все сомнения и былые обиды!

На том месте, где прежде в курене бабушки жили они с Мариной, небо подпирал замок, наполовину скрытый кирпичным забором. Сверху смотрел глазок видеокамеры. Неужели в этом доме живут Марина и его дочь?!

Он, сбиваясь с шага, приблизился к металлической двери и нажал на кнопку переговорного устройства. Весь обратившись в слух, ожидал, что сейчас отзовется Марина. Но в динамике щелкнуло, мужской голос промямлил нечленораздельно, с акцентом:

– Что хотели? Ну?

– Марину Сергеевну могу я видеть?

– Нет у нас такой!

Раздумывать было некогда. Неподалеку жила семья Самусенко. Михаил, помнилось, вёл физику, а жена, Тамара, кухарила в школьной столовой.

Андрей Петрович без труда нашел их домик, в котором бывал когда-то. Во дворе пожилая женщина граблями ворошила кучу золотистых кукурузных початков. Прокаливала на солнце. Она вопросительно замерла, когда напротив ворот остановился «жигуленок» и солидный водитель направился к палисаду.

– Не узнаете? Я в школе с вами работал, Бакланов. Муж дома?

– Заходите! Жарища неподобная… Мишенька! Гость к нам, – позвала, вытирая руки о фартук миловидная хозяйка. – Заодно и пообедаем!

– Только от стола, – улыбнулся Андрей Петрович, становясь в тень развесистой полувековой груши. – Я на минуту.

По деревянным ступенькам спустился не ухарь с богатырским развалом плеч, а по-мальчишески сухопарый грустноглазый старичок. Он признал гостя тотчас, приветливо бросил:

– С приездом, Андрей! Что привело?

– Хочу узнать, где теперь Марина. Моя бывшая жена.

Но отозвалась Тамара.

– Да как мужа похоронила, – сразу к дочке уехала. Сергей Митрич ее, даром что шоферил, а на все руки был мастер. Жалел Сергеевну…

– Понятно…