Девочка (не) Джеймса Бонда

Рухама перехватила взгляд Стального, хищно улыбнулась и погладила конверт холеной рукой с изысканным маникюром. На пальце зловеще блеснуло платиновое кольцо, украшенное россыпью черных бриллиантов. Словно невзначай Рухама натянула бумагу конверта, и Стальной понял, что внутри плотная и толстая пачка фотографий. Не к добру это. Нет, не к добру. Рухама всем видом говорила ему:

— Ты продолжай звонить, парниша, а я тебе потом выдам сюрприз.

Что-что, а удивлять Рухама умела. Стальной никак не мог забыть, как пятнадцать лет назад, в Париже, посреди такого же совещания перед совместной операцией нескольких спецслужб, Рухама сцепилась с министром обороны Франции. На свою беду, он усомнился в ее женских чарах. Тогда Рухама встала, при всех — а в кабинете было десять мужиков — сбросила роскошный деловой костюм от "Шанель", осталась в черном белье и черных чулках на широких кружевных резинках. Поднялась на стол, небрежно сбросив документы ногой в черных замшевых "лодочках" на "шпильках". Раздвинула колени на ширину плеч, села на корточки перед министром обороны, нежно взяла его за галстук и выдохнула со своим знаменитым, непонятного происхождения акцентом, от которого у большинства мужчин сразу начиналась Эпоха Возрождения в штанах:

— А так, милый?

Министр покраснел, как рак, одёрнул пиджак, пытаясь прикрыть бедра, и пулей вылетел из кабинета. Стальной тогда помчался за ним в туалет. Министр подставил голову под ледяную воду, шумно отдуваясь, взял протянутое Стальным полотенце, и прошептал:

— Вот дерьмо! Никогда в жизни не видел такую роскошную стерлядь! Почему ей все можно?

— Наверное, потому что она такая одна, — улыбнулся Стальной. — Настоящих стерлядей вообще мало. Их господь бог создаёт поштучно, чтобы в мире не случился преждевременный апокалипсис.

От воспоминаний Стального отвлек деликатный, но многоголосый кашель. Коллеги, видя, что он застыл, тактично намекали, что пора бы и продолжить. Ладно, Рухама, один ноль в твою пользу. Тебе удалось сбить меня с толку. Признаю. Намек понял. Я напряжен, взведён, как курок, и готов к твоим сюрпризам. Большая часть меня наказана за то, что малая часть меня же сегодня ночью не наказала тебя. Главное, чтобы ты не заигралась, милая. Иначе придется тебе показать, кто в доме хозяин. А война сейчас совсем ни к чему.

Стальной сильно разозлился, потому что Рухама поймала его на простенький прием отвлечения внимания собеседника. Как эта стерва умудрялась каждый раз сбивать его с толку Стальной не знал. Прием ведь детский: бросить многозначительный взгляд, отвлечь собеседника от его мыслей, привлечь внимание к себе, постучать пальцами по конверту — азы профессии. Тем не менее, он, как карась губешками — шлёп! И заглотил крючок. И глубоко заглотил.

— Мне просто показалось, что коллегам из "Моссада" есть что добавить, — Стальной натянуто улыбнулся. — Вы не стесняйтесь, Рухама.

— Что вы, Никита Ильич! — притворно ужаснулась она. — Как можно вас перебивать? Я лишь молча внимаю, — проворковала роскошная стерва, облокотилась на локоть, подперла подбородок рукой и посмотрела на него нежным взглядом.

Ах ты ж мой голубь сизокрылый! Придется ударить ниже пояса, по больному женскому месту — возрасту, иначе ее не унять.

— А я бы послушал старших коллег, — подбодрил ее Стальной. — У вас же, Рухама, опыта больше. Выслуга лет всё же немалая.

Крупнокалиберный снаряд попал в цель. В глазах Рухамы вспыхнули искры ярости. Она обворожительно улыбнулась и томно протянула:

— Поверьте, моя мысль не стоит внимания, — она поставила ударение на "и" вместо "о", и по кабинету поползли тихие смешки.

— Не стоит, Рухама, не стоит, ударение на "о", а не на "и", — поправил ее Стальной.

— Ах, простите, Никита Ильич, вы же знаете, что для меня русский язык, — она сделала паузу, высунула язычок и медленно облизнула алые губы, — не родной.

Все присутствующие мужчины намертво прилипли взглядами к ее рту. Генерал Плетнёв даже слегка наклонился вперёд, не сводя глаз с полных и сочных губ, которые якобы невзначай приоткрылись.

У Стального возникло немедленное желание жёстко и беспощадно наказать дерзкую мерзавку. А хорошая мысль, Стальной! Сейчас ее на столе прямо здесь разложить, и, не отрываясь от наказания, продолжить проводить совещание. Это как бы легко шло усвоение информации! Никто не был бы против. Даже советник президента. Он к Рухаме не привык, так как увидел ее в первый раз, поэтому в его глазах читался щенячий восторг и предвкушение чего-то особенного. Клиент готов. У мужика явно сбылась детская фантазия о сексуальной училке. Потому что Рухама в своей узкой черной юбке, белой блузке, черных "лодочках" на "шпильках" и алой помаде именно так и выглядела. Как развратная училка из фильмов для взрослых.

Словно чувствуя общее настроение, она вдруг извлекла из изящной сумки-портфеля от "Луи Виттон" очки в красной оправе, надела их, спустила на нос и коронным учительским взглядом осмотрела всех присутствующих.

— Ну, непослушные мальчики, кого наказать первым? — было ясно написано на ее лице.