Девочка (не) Джеймса Бонда

— Малыш Йода поедет со мной, — Аня сняла рюкзак с плеча и прижала его к груди, крепко обхватив двумя руками. — Почему вы вечно над ним смеетесь? Он вам мешает?

Стальной устало улыбнулся и промолчал. Пойди ей объясни, что рядом с этим рюкзаком он себя чувствует старым павианом и еще большей сволочью, чем обычно. Лучше бы ты вибратор с собой тащила, ей-богу! Одно радовало: он успел ее выцарапать из рук Рухамы.

— Акелла не промахивается! — всегда повторяла Рухама.

На этот раз ты не просто промахнулась, а красивой физиономией тюкнулась в большую и грязную лужу. Вот там и оставайся!

Стальной и Аня зашли в лифт. Бабушка вышла на площадку за ними, и начала мелко и суетливо крестить закрывающиеся двери.

* Ответ на загадку: тапочки, источник: советский журнал "Мурзилка", рубрика "Загадки", 80-е годы.

8 глава. Пирожки от Ёптафера

Стальной остановил лифт на втором этаже.

— Вы ошиблись. Еще один этаж, — возразила Аня.

— Не ошибся. Выходи, — Стальной подхватил ее чемодан.

— Ой, окно разбито, — воскликнула Аня. — Ну что за люди, а?

— Дебилы и варвары, — усмехнулся Стальной. — Дай мне телефон.

— Зачем?

— В Стограмме на губошлёпок полюбоваться. Дай, говорю! — приказал он и протянул руку.

Аня послушно положила телефон в его ладонь. Стальной бросил телефон на пол и растоптал. Аня застыла, побледнела, всхлипнула.

— Да вы… да ты…. псих! — свистящим шёпотом выдохнула она. — Нет, ну как так-то?

— Тише! Кот на крыше! — Стальной приложил палец к губам. — Я тебе новый куплю, еще лучше. Обещаю!

Аня присела на корточки и сняла с телефона футляр и подвеску: розовое, с золотой окантовкой сердечко на белом шнурке. Она прижала футляр к груди, туго обтянутой розовой футболкой с очередным мультяшным рисунком. В глазах заблестели слезы. Дались же ей эти анимэшки! Стальной невольно прилип взглядом к небольшим, но крепким "ни чихуахуа себе", слегка подрагивавшим под тонкой тканью в такт всхлипам Ани. Очень вовремя, Стальной. Старый ты изврат! Нужно ее срочно переодеть во что-то более строгое и деловое. И чтобы не так обтягивало и подчеркивало. Да, хиджаб в самый раз. И пару одеял сверху. А лучше плащ-палатку. Хотя нет. Не поможет. Ты и под пятью слоями брезента всё рассмотришь. Просто зная, что под грубой тканью эта нежная девичья кожа.

Его бросило в жар. Как хорошо нормальным людям! Можно в этот момент поехать в бар, напиться, забыться, а потом просто проспаться. Ну, в крайнем случае, в баре подцепить тёлку, которая не прочь развлечься. Ты себе этого позволить не можешь. Придется поэтому успокаиваться старым дедовским способом, которому его когда-то научила, кстати, Рухама, когда он, будучи мальчиком номер два, должен был сопровождать ее на стратегически важные перепихоны. Так как его миссия заключалась в том, чтобы охранять и страховать "медовую ловушку", Стальному приходилось сидеть в фургоне прослушки на соседней улице и подслушивать сладострастные стоны, которые доносились из спрятанных в сумке Рухамы микрофонов. Стальной, не снимая наушников, по сто раз отжимался на пальцах от пола фургона, сыпал лед в штаны, пел вполголоса песни и всячески пытался отвлечься. Но ничего не помогало. Выполнив очередное задание, Рухама садилась в такси. Стальной ехал за ней в фургоне и подбирал на укромной улице. Рухама влетала в фургон, внимательно осматривала красную физиономию Стального, поднятый "флаг" в штанах, закусывала губу и ворковала:

— Мальчик, ты так активно голосуешь за мир во всем мире, — ее рука накрывала голосующее достоинство Стального, — что я просто не могу остаться в стороне.

— Причем здесь голосование за мир? — огрызался Стальной, краснея еще больше, на этот раз от смущения и злости, что эта красивая взрослая стерва откровенно им манипулирует.

Ведь могла же сделать вид, что ничего не замечает. Обычно "медовые ловушки" так и ведут себя с ребятами из наружного наблюдения и страховки. Опытные агенты обоих полов понимают, что в штанах у мужиков не камни, и поэтому активно делают вид, что ничего не замечают. И лишь Рухама в буквальном смысле ловила Стального на горячем.

— Ах ты не помнишь. Ты еще маленький! — смеялась она. — Когда-то во времена холодной войны между СССР и Западом были такие плакаты за мир: поднятая мужская рука с кулаком, в котором была зажата ядерная ракета. И вот эта картинка очень напоминала мужское достоинство в состоянии боевой готовности. Самое забавное, что по обе стороны океана, и в СССР, и в США население абсолютно одинаково восприняло картинку, несмотря на идеологические разногласия. И с тех пор любой мужчина назывался "голосующим за мир". Особенно радовались советские люди, у которых ни секса, ни эротики — ничего не было. И вдруг такой шикарный подарок от советского правительства!

— Так это я сейчас голосую за мир? — бурчал Стальной, пытаясь не рассмеяться, чтобы не выйти из образа сурового, но очень обиженного мужика.