Девочка по имени Зверёк

Зачем он уходил в пещеру так надолго, она не знала, но спросить самой о таких серьезных вещах – значит нарушить давно установленное негласное правило: все нужное будет ей Учителем сказано, все несказанное – знать не полезно.

Боялась ли она, что Горвинд бросит ее, ничего не сказав и не позаботившись? Уже нет. Теперь – нет. И как бы в ответ на эти ее мысли услышала его слова:

– Я уже собрался, травы соберут Рангула и Зверек, а к тебе, Ольвин, есть у меня просьба: позаботься о девочке.

Ольвин был сильно удивлен:

– Ты просишь именно меня, Горвинд? Но я викинг, а не нянька.

– Она примет заботу от того, кому доверяет. А доверяет она тебе. И увидишь: слушаться она будет тоже только тебя.

Несколько озадаченно Ольвин произнес:

– Раз ты просишь, так тому и быть. Но вряд ли от меня будет толк. Уж лучше бы ею занялась сестра.

– Зверьку потребуется защита, Ольвин. А значит, нужен будешь именно ты. Все остальное она сделает для себя сама.

Зверек в это время завязывала в пучок травы, о которых просил Учитель, и придала мало значения этому разговору. Но запомнила, так как сказанное относилось и к ней – слушаться она будет только Ольвина. Учитель тем временем успел проверить, все ли травы Зверек приготовила, и, обнаружив оплошность, кивнул ей еще на один пучок. Холодок испуга прошел по ее спине.

– Как?! И эту траву тоже?! Она же только для…

– Не следует думать плохого. Ты не все еще знаешь.

Когда сборы были закончены, Зверек и Ольвин немного проводили Горвинда. В лесу попрощались, и он как-то очень быстро исчез за деревьями, хотя уже почти вся листва опала и лес стоял прозрачный.

В доме Зверьку стало немного тоскливо, и не радовали даже заботливо вырезанные для нее Ольвином из моржовой кости игрушки. Она вяло перебирала их в руках, когда подошла Рангула:

– Лучше не ждать – так легче.

Но тут же откликнулся Ольвин:

– Когда человека не ждут, ему трудно вернуться!

Ждать? Ну что же, это ведь не первая зима без Учителя.

Правильным будет – ждать. Разумеется, Рангула и сама это понимала, но ее порывистая натура требовала деятельных усилий, а не созерцания. Конечно же Зверек всегда помогала по хозяйству в меру своих сил и умения, но изрядно страдала от напора энергичной Рангулы, желавшей беспрестанно включать девочку в круг своих нескончаемых хлопот.

Чаще всего Зверек потихоньку отходила в сторону, не споря, но как-то раз Рангула заметила, что ее избегают. Стал назревать скандал. Требовалось вмешательство Ольвина, но он что-то увлеченно мастерил у очага и отнесся к женским недоразумениям с полнейшим пренебрежением, не желая отвлекаться по пустякам. Ничего себе пустяки! Зверек всерьез полагала, что ей следует заниматься не только делами хозяйства, нужно было еще хорошенько запомнить все руны и как следует выучиться складывать из них слова. Учитель показал ей, как это делается, назвав сначала все знаки и твердо убедившись, что она все поняла, пусть и не сразу. А они были непросты, эти руны! И еще нельзя было забывать про звезды, Луну, Солнце, лес… Ольвин рвался ей помочь, но с недавних пор она начала подозревать, что он знает немногим больше нее самой из того, чему ее учил Горвинд.

Но тут она вспомнила слова Учителя: «Зверьку потребуется защита, а значит, нужен будешь именно ты». И сочтя, что случай самый подходящий, просто встала за спину Ольвина. Теперь он никак не мог оставаться в стороне и с большим неудовольствием отвлекся от своего занятия, спросив у сестры:

– Что это значит?!

– Это значит, – в сердцах воскликнула Рангула, – что слушаться она собирается только тебя!

Ольвин вопросительно обернулся к Зверьку, и та с готовностью покивала головой: мол, именно так дела и обстоят!

– Противная маленькая мышь! – прошипел он.

– Жаль мне тебя Ольвин, – не удержалась она от маленькой мести, – кому скажешь теперь, что ты викинг, а не нянька?

Но когда он, взбешенный, вскочил, опрокинув скамью, она уже была в дверях: не настолько она глупа, чтобы дожидаться оплеухи! Но Ольвин уже хохотал во все горло и улюлюкал ей вслед, глядя, как она удирает со всех ног.

* * *

А потом пришел день, о котором она не скоро смогла вспоминать без содроганий и долго еще воздерживалась от шуток в адрес Ольвина. Ведь если бы не Ольвин, кто знает, что бы с ней тогда произошло?!

В доме были люди. И это были не просто гости. Хотя Ольвин с сестрой жили уединенно, из поселка к ним нередко захаживали друзья: кузнец Йохи и Гуннар, немногословный, худощавый человек средних лет, с которым Ольвин предавался воспоминаниям о походах. Иногда Рангулу навещали женщины, которым нужны были то травы, то особый совет, то помощь – в этом случае Рангула даже могла на несколько дней оставить дом и хозяйство.

Эти трое были чужаками. Зверек сразу почуяла это, как только вошла. И по тому, как настороженно бросала на них взгляды Рангула из своего угла, непрерывно гремя горшками, и как непривычно неподвижно сидел с почти каменным лицом всегда оживленный Ольвин, она поняла: может случиться беда.