Девочка, приручившая Тьму

– Я их не вижу, – сказал Маламалама, вздохнув как будто даже с облегчением. – Но я вижу твои глаза, когда ты на них смотришь, и… мне становится страшно.

– Может, я всё придумываю, – попыталась успокоить его Анемона. – Я тоже ничего не вижу в этой темноте…

Маламалама поёжился в своей курточке Фонарщика.

– Нет, Анемона, боюсь, ты их не придумываешь. Они существуют на самом деле. Они приходят из Царства Хаоса. Мрачное такое место, населённое тенями и монстрами. И мы, Фонарщики, должны вас защищать от них… Я изучал Историю Света… Я очень хорошо учился! – Маламалама внезапно замолчал и прикусил губу. – Я… не должен был тебе этого говорить… Люди не должны знать…

Анемона остановилась, а потом встала перед Фонарщиком, перегородив ему дорогу.

– Что значит – люди не должны знать?

Светящийся мальчик снял с головы колпак и поправил рукой волосы.

– Ну… не должны… Секреты Фонарщиков, понимаешь? Я только что сдал экзамен. У меня пока мало опыта, но у нас, в Стране Фонарщиков, тебе с самого детства твердят, что твой долг – защищать, храня секрет. Понимаешь? Ты знаешь, что такое секрет?

Анемона вместо ответа показала Фонарщику язык. Она терпеть не могла секреты.

Маламалама ещё долго пыхтел и фыркал, говорил, что ему нельзя выдавать секрет, но потом вдруг начал рассказывать.

– Я из Страны Фонарщиков. Это маленькая плавучая и очень светлая страна. Я пришёл сюда, спустившись по Лестнице. Мы рождаемся и живём, чтобы стать Фонарщиками, понимаешь? После того как мы сдадим экзамен, Совет отправляет нас в один из людских городов, в котором мы должны хранить Свет. Ну, бороться с Тьмой, понимаешь? Мы делаем это тихо, без шума, чтобы не вызывать ни у кого подозрений. Каждый вечер, когда на города людей опускаются сумерки, мы зажигаем фонари. Если этого не делать, Тьма победит и проснутся монстры из Царства Хаоса. Ты ведь видела, на что способны эти твари, да? Вот.

Анемона кивнула. Она вспомнила, как тени схватили её за ноги и как у неё всё холодело внутри, когда они кружили над ней. Вспомнила, как они пытались схватить Фонарщика.

– И вот сегодня вечером у вас не зажглись фонари.

– Мммм, – в задумчивости промычала Анемона, снова пускаясь в дорогу.

Ей только сейчас пришло в голову, что, наверное, жители Фаролы не видят, что она ходит по улицам города. Все окна и двери были закрыты. Никто не звал её в дом погреться. Почему? А её родители? Они искали её? Искали и не могли найти, как она не могла найти Мину. Всё это было очень странно. Анемона знала только одно: она ничего не видела в темноте. И от этого было очень страшно. Может, другим фарольцам тоже было страшно, как и ей.

– Знаешь, чего я не могу понять, – начала Анемона после долгого молчания, – как ты узнал, что у нас что-то не так? В смысле, зачем ты к нам пришёл? У нас ведь есть Фонарщик. Бен.

Бен бы всё уладил и зажёг фонари. Или нет? Маламалама сказал, что ему не хочется об этом говорить, и ускорил шаг. Чтобы не отстать, Анемона пустилась за ним бегом.

– Постой! Прости, я не хотела тебя обидеть, – бормотала девочка, стараясь бежать в ногу с Фонарщиком.

Маламалама оглянулся на неё, не сбавляя шага.

– Ты тоже это слышала?

Анемона в ответ только помотала головой.

– Мой брат! Он зовёт меня!

Девочка хотела спросить, нет ли у Фонарщиков привычки спать на бегу и видеть сны, но не успела. Туман неожиданно рассеялся.

Снова стали видны очертания улиц и домов Фаролы, всё ещё погружённых в темноту. Маламалама направлялся к переулку между двумя низкими домиками, которые, если Анемона не ошибалась, принадлежали Альбертонам. Она никогда не играла в этой части Фаролы, потому что Альбертоны – два неприятных старичка – терпеть не могли детей. Теперь, когда здешний фонарь Путаник не горел, улочка между домами Альбертонов нравилась ей ещё меньше. К сожалению, она не успела сказать об этом своему новому другу. Он схватил её за руку и потянул за собой, со скоростью света нырнув в переулок.

– Фу, как тут воняет! – заворчала Анемона, зажимая нос.

Наверное, кто-то, чтобы насолить Альбертонам, специально водил собак в переулок, как в туалет.

Переулок оказался тупиком, в котором воняло ещё и отходами: с левой стороны выстроились в ряд мусорные баки, и всё вокруг было усеяно бутылочными осколками.

– Пойдём отсюда, здесь никого нет, – повторяла Анемона, пытаясь за руку вытянуть Маламаламу назад. – Здесь нет твоего брата.

Когда ей удалось убедить друга, было слишком поздно.

Переулок превратился в коробку, глухо запертую со всех сторон темнотой.

– Стены двигаются… – закричал Маламалама, прижавшись к Анемоне. – Они сжимаются! Они раздавят нас!

Глава 7. Четвёртая стена

Переулок становился всё у́же. Расстояние между стенами уменьшалось с каждой минутой.

Анемона изо всех сил давила на них руками. Маламалама пытался делать то же самое, но у него не очень получалось. Он уже не казался таким блестящим. Он плакал.

– Стены раздавят нас! Мы сгниём! – сквозь слёзы выдавил Маламалама.

– Хватит хныкать! Ты Фонарщик или кто? – отругала его Анемона, хотя ей самой было очень страшно.