Девочка, рисующая смерть

Он искоса посмотрел на Надежду. Встреча шокировала их обоих, хотя, по словам той же Марии, совпадения — удел атеистов и дураков. Нельзя сказать, что Надя ему не понравилась как женщина, в ее внешности было что-то особенное, не характерное для современного мира. Каштановые волосы, убранные в узел на затылке, минимум косметики при необычайно ярких зеленых глазах, чувственные полные губы. Она была одета просто и неброско: серая куртка, скрывающая текучие линии фигуры, свитер и юбка ниже колен. От нее исходило какое-то спокойствие и еще что-то трудноуловимое, чему Сергей пока не находил определения. Он еще не пришел в форму после запоя, да и боль утраты жгла в груди, как раскаленный металл. В сообществе анонимных алкоголиков учили быть честным с самим собой. Что он испытал, увидев Надежду в аэропорту, кроме удивления?

Он пожалел, что не взял у нее номер телефона, засмущался, как школьник на первом свидании с одноклассницей, а спохватился уже в метро. Сергей перехватил взгляд Лифшица, направленный на Надежду.

— Вы не были в Израиле, Надя?

— Что вы, Семен! — смущенно улыбнулась Надежда. — Я дальше Зеленогорска никуда не выезжала, — призналась она и, словно оправдываясь, сказала, обращаясь уже к Сергею: — Так уж сложилось…

— В Тель-Авиве есть храм апостола Петра, — пояснил Лифшиц. — Там имеется изображение Мадонны с младенцем Христом. Вы на нее похожи!

Словно яркая вспышка озарила сознание Сергея при этих словах друга. Точно! Чистота! Определение, как нельзя точно откликающееся его внутреннему ощущению, которое вызвала у него Надежда. Жанна была сексуальной, в меру агрессивной и яркой личностью. Надя была ее полным антиподом и внешне и внутренне. Какой-то лучистый свет источали ее огромные, цвета морской волны, глаза. «Стареешь, солдат! — подумал он со смешанным чувством грусти и радости. — Раньше тебя привлекали другие женщины!»

Мелодичный звон смартфона отвлек его от раздумий.

— Здрасте! — Человек говорил с сильным акцентом. — Такси приехал. Синий «шкода»…

Шофер продиктовал номер машины.

— Такси приехало! — Авдеев обнял друга за плечи, и вся компания, оживленно переговариваясь, направилась к моргающему желтыми сигналами аварийной остановки автомобилю.

Они засиделись допоздна, в тесной квартире Авдеева стало как-то очень тепло и по-домашнему уютно. Встреча проходила насухую, по меткому выражению Лифшица, — с ароматным чаем и вкуснейшими пирогами фирмы «Штолле», которые купили по пути домой, а в качестве десерта на столе возвышался огромный торт домашнего приготовления, изготовленный по рецепту Марии Цейтлиной. Веселый, по-ребячески беззаботный тон общения, принятый друзьями еще в аэропорту Пулково, сохранялся на протяжении всего вечера. А в финале одесситы исполнили дуэтом на украинском языке необыкновенно красивую песню «Туман яром, туман долиною…».

Было уже начало двенадцатого, когда женщины принялись убирать со стола. Надя отправилась на кухню мыть посуду. Подошедшего было на подмогу Сергея она решительно выпроводила из кухни.

— Как ты тогда сказал? Защищать и принимать решение!

— Ага! — рассмеялся Авдеев. — В фильме шла речь о готовке обеда!

— Мытье посуды тоже своего рода подвиг! — Она красноречиво скосила свои удивительные глаза на возвышающуюся груду тарелок, оставшихся после обильной трапезы.

Надежда не стала расспрашивать о происхождении батареи пустых бутылок из-под спиртного, выстроившихся под кухонным столом, как взвод солдат, потрепанных в бою, и он был ей за это благодарен. Подсознательно Сергей гнал от себя мысль о грядущем чувстве одиночества и острой жалости к себе, которые накроют его вязкой волной, когда гости разойдутся и он останется один. Ничего, успокаивал он себя. Сема погостит недельку-другую, а там видно будет! Депрессия как следствие запоя — обычное явление. Приходит неизбежно, длится недолго.

Он вернулся в комнату и застал воркующих Марию и Семена. И хотя крепче чая напитков за столом не было, женщина смотрела на кумира своего детства захмелевшими глазами. Сергей вернулся на кухню.

— Я там лишний! — объяснил он.

Надежда тихо засмеялась.

— Маша не обманула! — сказала она. — Твой друг действительно вылитый Бельмондо. И он очень обаятельный мужчина…

— Сема классный! — кивнул Сергей. Он присел на табуретку. — Можно я буду на тебя просто смотреть?

— Ты меня смущаешь, Сережа… — Она ополоснула тарелку. — Посуда помыта!

Надежда красноречиво посмотрела на пустые бутылки, Авдеев понимающе улыбнулся.

— Завтра вынесу. Не было случая. Там, в Рощино, я ехал от своего армейского товарища. Ему не привыкать выводить меня из запоя. — Он потер ладонью лоб. — Судьба такая…

— Судьба… — тихо, словно отозвавшееся эхо, повторила Надежда. — Мне страшно подумать, что могло случиться со мной, с Дашей там, на станции, если бы не ты…

Он пододвинулся, она села рядом на уголок табуретки. Теплое женское бедро прильнуло к его бедру, но в близком касании было что-то более глубокое, чем сексуальное влечение.