Девочка с морским сердцем

Бен и Сэмми сочли это хорошим компромиссом, и уже вскоре все шагали за Алеа, которая быстро нашла обратную дорогу к маленькому местному заведению.

Когда они подходили к ресторану, расположенному на оживлённой торговой улице, Алеа услышала звуки гитары. Должно быть, под статуей русалки сидел уличный музыкант, но с этого места она его не видела. Алеа прислушалась к красивой песне.

– Как хорошо он играет, правда?

Бен бросил на неё вопросительный взгляд.

– Там! – Алеа указала в направлении, откуда доносилась музыка.

Бен нахмурился, но затем его лицо прояснилось:

– Ах, этот!

Они окружили статую русалки. Увидев, кто сидит под ней, Алеа остановилась как вкопанная, и её сердце вдруг бешено застучало.

Это был юноша с чёрной исцарапанной гитарой. Тёмные волосы падали ему на глаза, и он, не замечая ничего вокруг, исполнял такую грустную песню, что кожа Алеа покрылась мурашками. Но не от песни.

А от юноши.

Он был каким-то особенным. Не таким, как все. Алеа не смогла бы это сформулировать. Всё, что она могла – это смотреть на него, раскрыв рот. Выглядел он необычно: чёрная байкерская кожаная куртка, старая и заношенная, шрам на виске.

Вдруг он поднял голову, и, хотя торговая улица была полна людей, его взгляд молниеносно нашёл Алеа. Он смотрел на неё лазурно-голубыми глазами, и они проникали ей в самую душу.

Алеа пошатнулась и, чтобы не упасть, ухватилась за стоящего рядом Сэмми.

– Он играет просто фантастически! – пробормотал Сэмми и подошёл к музыканту ещё ближе, так же как Тесс и Бен.

Алеа последовала за ними, стараясь унять дрожь в теле.

Юноша доиграл свою песню, но зааплодировали ему только Алеа, Тесс, Бен и Сэмми. Остальные люди на улице его словно вообще не замечали, хотя он так здорово играл!

По лицу юноши было видно, что он не привык к бурным овациям. Кроме того, Алеа заметила, что он играл не ради денег, поскольку рядом не лежало ничего, куда можно было бы кинуть монету. Но Сэмми всё же бросил ему один евро. Юноша не стал ловить монету, он даже не шелохнулся, и монета со звоном упала на тротуар.

Бен заговорил с юношей на голландском. Речь, вероятнее всего, шла о музыке.

Но уличный музыкант по-прежнему не реагировал и с непроницаемым выражением лица настраивал гитару.

Бен ещё раз попытал счастья на английском, затем на французском. Но юноша и на этот раз не поднял головы.

Наконец Бен спросил по-немецки:

– Ты сбежал? По твоей одежде видно, что у тебя нет дома.

Терпение юноши, казалось, было на исходе. Не глядя ни на кого из них, он поднялся на ноги. Высокий, стройный и широкоплечий, в порванных в нескольких местах джинсах, он молча закинул за спину гитару и собрался уходить.

– Эй, я задал тебе вопрос! – крикнул Бен.

Юноша остановился и вздохнул, а затем обернулся и посмотрел на Бена своими лазурно-голубыми глазами.

– Меня здесь не было, – тихо произнёс он на немецком.

От его голоса Алеа снова бросило в дрожь.

Вдруг юноша повернулся к Тесс и тоже пронзительно посмотрел ей в глаза.

– Меня здесь не было, – повторил он, затем подошёл к Сэмми и сказал ему то же самое.

Наконец он подошёл к Алеа, которая уже дрожала всем телом. Юноша посмотрел на неё. Синева его глаз была такой яркой и искрящейся, что ей захотелось зажмуриться.

– Меня здесь не было, – мягким голосом произнёс он, глядя на Алеа гораздо дольше, чем на остальных. Алеа казалось, что от его взгляда она сейчас растает, а её сердце норовило выпрыгнуть из груди.

Юноша прищурился и удивлённо покачал головой.

– Меня… здесь не было, – повторил он, на этот раз с запинкой, и, слегка нахмурившись, ушёл, смешавшись с толпой на оживлённой торговой улице. Но потом остановился, оглянулся и посмотрел. На неё.

Алеа нерешительно подняла руку, будто собираясь помахать, но так и осталась стоять с поднятой рукой.

Юноша ещё раз покачал головой, развернулся и исчез в толпе.

Алеа смотрела ему вслед. Её сердце колотилось так, что его стук отдавался в ушах.

– Ну что, теперь-то мы зайдём внутрь или как? – услышала она голос Сэмми. – Я голоден как волк!

Алеа обернулась к остальным.

– Ресторан очень симпатичный, – заметил Бен. – И денег у нас предостаточно.

Алеа кивнула, как в замедленной съемке, и вошла вслед за друзьями внутрь. Они расселись, и Бен, Сэмми и Тесс стали изучать меню.

Алеа не понимала, как они могут спокойно сидеть, вместо того чтобы взахлёб обсуждать этого музыканта. То, как он на них смотрел и что при этом сказал – ведь это так необычно! И тем не менее ребята стали заказывать себе еду, словно ничего не произошло. Алеа отрешённо пробормотала:

– Я возьму то же, что и Тесс. – Она была очень удивлена.

Остальные болтали о том, что собираются выучить с Алеа ещё несколько песен, чтобы в их багаже было как можно больше композиций с «волшебным» эффектом.

И Алеа не выдержала:

– Этот юноша отлично играл, правда? – спросила она.

Бен вскинул брови:

– Какой юноша?

– Тот, которого мы только что видели. С гитарой, – пояснила Алеа.

Все смотрели на неё в полном недоумении.

– Юноша, который сидел под статуей русалки! – с трудом произнесла Алеа. Было в этом что-то до ужаса странное.

Тесс пожала плечами:

– Понятия не имею, о чём ты.