Девочка с розовой планеты (СИ)

- Приучают с детства. Те, кто выживают, становятся выносливыми. Но от меня пользы совсем не было. Заболел еще, когда меня покупали. Мы едва успели переплыть Боспор Киммерийский, зашли в Пантикапей, и я совсем слег. Даже не чувствовал ударов палки надсмотрщика. В порту выбрасывать умерших в воду нельзя. Им пришлось меня вместе с другими везти на городскую свалку. Там есть рвы, куда сбрасывают трупы рабов. Был вечер, стемнело, нерадивые матросы плохо засыпали землей. Утром я очнулся в канаве среди мертвецов.

Кир помолчал немного, потом встряхнул головой:

- Все. Не хочу больше об этом рассказывать! Надо делать дело, у нас мало времени.

- Подожди! – губы Гурея упрямо сжались в узкую полоску. – Ты пережил рабство, тебя все бросили, предали. И ты не хочешь отомстить?!

- Хотел отомстить. Мечтал отомстить всем. Но гибели Хасаута не хочу.

- Как я могу знать, что ты не обманываешь?

- Никак. Просто довериться, - Кир поднял взгляд и посмотрел в глаза своему двоюродному дяде.

- Хорошо, - ответил Гурей. – Хасаут – большое селение. Его люди не виноваты перед тобой. Я доверяю тебе их жизнь.

***

После обеда в тот же день жители селения и с почетом принятые ими воины княжеской дружины собрались толпой, наблюдая за приготовлениями.

Руду Кир и местные кузнецы без особого труда собрали прямо на поверхности земли. Большие глыбы разбивали на мелкие куски, очищали от посторонних примесей.

Глину с песком и соломой перемешали в однородную массу – саман, чтобы сделать печь. Принесли пережженную огнеупорную глину - шамот. Кир положил ее в основании и по внутренней поверхности, чтобы та не трескалась, и крица – сыродутное железо, не вытекло. Печка получилась небольшая, округлая, в форме конуса. Сделали два отверстия: для вдувания воздуха и смотровое – для вынимания шлака.

- Здесь можно и медь расплавить, и бронзу, и стекло сварить, если вместо руды, песок насыпать, - пояснил Кир.

В сырую, но уже разогретую печь слоями засыпали древесный уголь и руду.

Горел уголь, меха из бараньих шкур раздували пламя.

И вот уже через некоторое время можно было видеть в огне искры вспыхивающего металла.

- Сейчас не надо сильно дуть, - сказал Кир, - сейчас восстановление железа из руды происходит.

Он подсыпал сверху немного речного песка.

- Песок соединится с крицей, заберет с собой шлак и стечет в отверстие.

Наконец плавление было завершено, Кир щипцами вынул из печи какие-то большие черные куски. Кузнецы внимательно осмотрели пористую отливку и радостно заулыбались.

- Это действительно крица, - произнес старший из кузнецов. - Сыродутное железо.

- Его нужно еще ковать, - объяснил Кир зрителям, - чтобы выбить шлак. Или еще раз переварить в такой же печи.

- Да, - подтвердил кузнец. - Как раз такое кричное железо мы и покупали у хаттукайцев.

Кир взглянул на Гурея. Напряженное лицо дяди наконец смягчилось. Он облегченно вздохнул и подошел к Киру.

- Скажи, воины князя знают, кто ты такой? – спросил дядя.

- Нет. Я никому, кроме тебя не говорил.

- Хорошо. Вот никому и не говори.

- Почему?

- Ты из славного рода, у которого много врагов. Тебя давно не было на родине. Ты никого не знаешь, тебя никто не знает. Зачем тебе вражда, кровники? Не бери на себя это, живи свободно.

- Я так и делаю, - ответил Кир.

- Вот и хорошо. Забудь прошлое.

Глава 12

***

Кир стоял голый в саду рядом с бочкой на решетчатом настиле. Настил с бочкой были огорожены деревянными стенками. От купальни к дому вела через сад выложенная камнем дорожка.

День выдался жаркий, душный. Только к вечеру солнце перестало палить. Зачерпнув ковшом воду, Кир с наслаждением лил ее на себя. Вода в бочке за день нагрелась на солнце и была почти горячей.

Служба княжеским дружинником оказалась хлопотной. Свободного времени не оставалось. Кир был постоянно в разъездах, передавал поручения, сообщения. Приходилось все время с кем-то знакомиться, выяснять попутно, кто кому родственник и, из какого рода. Это было важно в общении с людьми. Каждый человек являлся представителем своего клана. И общение между людьми зависело от того, насколько чей род влиятелен и в каких отношениях находиться в другими родами. Один только Кир был сам по себе. Неожиданно, это облегчало его жизнь. Он мог одинаково ровно общаться со всеми, на него все реагировали спокойно. В то же время, никто не пытался познакомиться с ним поближе, завязать приятельские отношения. Все знали, что Кир успел стать врагом княжеского сына и сторонились нового дружинника. Исключением был лишь веселый мальчишка Алхуз – воспитанник князя, который надеялся скоро уехать домой в родные края.