Девочка шейха

Когда Бонифаций удовлетворился моей выдержкой и покорностью, то нагло похлопал по бедру. Но не остановился на достигнутом — обхватил ладонью мое лицо и повернул в свою сторону, чтобы не смела отворачиваться. После подушечкой большого пальца дотронулся до моей нижней губы.

— Целуй…

— Что!?

— Целуй меня, так чтобы я впечатлился и не убил твоего мужа, который смотрит на нас. Он раздражает.

Долго не думала, ответ сам вырвался.

— Нет, — насколько могла улыбнулась и кивнула принцу. Покорной улыбкой постаралась всего лишь смягчить отказ, поскольку как выяснилось, принц не терпел отказов. — Постарайтесь не дотрагиваться до меня в присутствии других людей и в особенности ваших воинов. Это накладывает тень на репутацию принца…

Не успела закончить фразу, как палец сильнее надавил на губы и заставил замолчать. Прекратить бесполезный поток слов, который никому не нужен.

— Тихо, Роза, не умничай. Ты опасно балансируешь на грани остаться вдовой в столь юном возрасте. Не притворяйся девственницей, которая стесняется целоваться на глазах у людей. Роль невинной девочки тебе не идет. Прыгать на моем члене ради своего отца, ты не стесняешься, а проявлять ласку на людях не можешь?

Раз за разом. День за днем Бонифаций будет напоминать о моих рискованных действиях. О моих ошибках и сожалениях. Весь ужас последних лет будет стоять между нами огромной стеной, которая слишком тверда, чтобы ее разбить и слишком высока, чтобы ее перелезть.

Внимательно выслушав обвинение я наклонилась неприлично близко к лицу мужчины, несмотря на палец возле губ. Замерла, глядя в янтарные от сияния песка глаза, в которых постаралась найти «человечность» или сострадание. Хоть что-то живое внутри Артура?

Положила ладони на мужские широкие плечи, будто боялась упасть, и крепко сжала их. Погладила… отпустила. Все это время смотрела строго в глаза Артура, создавая прочный визуальный контакт. Все пленные люди, лошади, сарацины и вещи послушно исчезли, словно их погребли заживо красные пески. Исчезло всё, кроме нас двоих и прочного контакта между нами.

Когда мы остались мысленно наедине, я стряхнула с себя это странное ощущение и тут же развеяла иллюзию, заговорив. При первом же движении моих губ контакт с Артуром нарушился. Его взгляд намертво приковался к моих губам, которые произносили буквы, слова.

— Да, я с удовольствием прыгала на вашем члене ради отца, но поцелуи с рабыней на людях мне кажется слишком постыдным для принца? Я забочусь только о вашем статусе, мой господин. Рабыня вас не достойна.

— Если ты до сих пор не поняла, то объясню доходчиво. Мне нет дела до мнения людей на мой счет. Как прикажу, так и будет. Мои действия не обсуждаются и не оспариваются. Если я захотел чтобы жена Вацлава поцеловала меня на глазах у всех и у него в том числе, значит так будет и никто не посмеет раскрыть рот. Хотя нет… ты раскроешь рот. Сейчас же! Я не не намерен приказывать дважды, Роза!

После чего поднял правую руку, соединив подушечки среднего и большого пальца правой руки, и создал резкий звук «щелк». Слишком громкий для затишья. Неизвестно значение жеста, но похоже на сигнал к действию. Настороженно я оглянулась по сторонам, выискивая что-то страшное после его сигнала. Заметила небольшое движение вдалеке, где основное скопление пленных.

Бонифаций не сомневался в исполнении приказа, поэтому не обернулся.

По-прежнему держа руку, направленную вверх с пальцами наготове спокойно произнес:

— Я считаю до трех и подаю еще раз сигнал. В этом случае твой муж отправится под слой красных песков на вечный сон, после чего несомненно прекратит меня раздражать.

Показывая решительный настрой и свое равнодушие к чужим правилам, он проигнорировал цыфру один, а начал сразу со счета:

— Два… — чем ввел в легкий шок.

Я растерялась, ведь Зверь не позволил трезво обдумать ситуацию и найти лучший выход из ультиматума. Вероятно, он знал, что буду выдумывать всё новые и новые отговорки лишь бы не выполнить приказ, поэтому вводил в растерянность. Не позволял трезво соображать.

Мгновенно Бонифаций, приготовившись к сигналу, быстро соединил подушечки большого и среднего пальца. Мой пульс заметно участился от осознания своей полной никчемности и бессилия, а также от взгляда янтарных глаз, пропитанных напористостью и непоколебимостью. Его ничто не остановит. Всего одна жалкая секунда отделяла Рафаэля от позорной смерти.

Поверх плеча Бонифация заметила легкое шевеление среди основной массы пленных. Расстояние до них слишком велико, поэтому не увидишь Рафаэля, но заметно хаотичное движение — возможно сопротивление челове…

— Три… — эта цифра, произнесенная равнодушным тоном, вырвала меня из задумчивости, ввела в еще большую растерянность. Повергла в шоковое состояние, опалила холодом и заставила решительно действовать.

— Пожалуйста, подожди, — прежде чем раздался щелчок пальцев, мне удалось заблокировать его руку, соединив свою оказывается очень маленькую ладонь с его — огромной, а затем медленно переплести наши пальцы, скрещивая их в прочный замок. Тем самым я не позволила подать сигнал.