— А что это ты так улыбаешься? — подозрительно поинтересовалась мама. — Ты прибрала к рукам что-нибудь из моих вещичек? Золотую цепочку? Смотри, а то я очень рассержусь.
— Давай, обыщи меня! — взвилась я. — Из-за твоей подозрительности я никогда не почувствую себя хорошей дочерью. Ты кто, мама или ищейка? Давай, обыскивай!
Но тут я вспомнила про план «резиновый шнур» и быстренько сменила тон:
— Просто я подумала: если тебе что-то надо подкупить, я могу. Я же знаю, как ты замоталась.
Кажется, она поверила, и теперь мне придется переть на себе запасы подгузников для Либби. Вот на какие жертвы я иду ради Бога Любви. Господи, я даже забыла, как он выглядит.
10.05
Уже вспомнила. Он прелесть.
13.00
Мы в примерочной «Miss Selfridge». Я безуспешно пытаюсь натянуть на себя футболку 12-го размера. Джас громко говорит:
— Слушай, кажется, грудь у тебя стала еще больше.
А мы тут не одни, между прочим. Это общая примерочная, и на нас оглядываются.
— Спасибо, Джас, — говорю я. — Тебя не слышали разве что в Австралии.
Потом мы пошли в кофейню «Луиджи», Рози с Эллен уже заняли столик на всех. Ну, я и рассказала про предстоящее выступление «Стифф Диланз» и что намереваюсь охмурить (См. «Джорджиальные словечки») там Дейва Смехотуру. Справа от меня Рози громко причмокивает, снимая ложечкой пенку с кофе. Слева от меня то же самое делает Эллен. Какое-то стереофоническое причмокивание получается. Потом Рози говорит (не вытаскивая ложки изо рта, что очень неприлично, но я промолчала):
— Значит, ты идешь в клуб, чтобы охмурить Дейва, и тогда Бог Любви превратится в… резиновый шланг?
Ну как же мне с ними тяжело, нужно просто ангельское терпение, и я очень сдержанно (ведь я ее не ударила) отвечаю:
— Черт, да! Только не шланг, а шнур!
Рози замолчала и опять стала громко причмокивать, высасывая пенку. Уверена, что теперь я в ее глазах настоящий мастер интриги (хотя грамотней будет сказать мастерица). Рози поднимает на меня глаза (жду комплимента) и говорит:
— Ты на концерт не одолжишь мне свои коричневые ботинки?
16.00
Притащила домой кучу подгузников для Либби. Никого нет. Куда все подевались?
21.30
Кто рано ложится и рано встает, тому Бог… Сильно в этом сомневаюсь.
22.00
Подумываю наклеить на концерт накладные ресницы, только нужно с этим поосторожнее. В прошлый раз я переборщила с клеем, ресницы слиплись, и я минут двадцать не могла открыть глаза.
16.15
День в школе прошел скучно, не считая того момента, когда Линдси зацепилась ногой за ногу и загремела с лестницы.
23.00
Либби спит у меня, опять «валетиком», и все время заезжает мне ногой в глаз.
23.10
Интересно, какой он, этот Дейв Смехотура?
Ранее утро, 11.00
Эллен рассказала, что сегодня вечером ее брат с друзьями отправляется в кошачий дозор.
— Это в смысле гоняться за кошками? — удивляюсь я.
— Не за кошками, а за «цыпочками». Все парни — коты.
Чума.
12.30
А еще Эллен рассказала, что ее брат называет девчачью грудь «нунги-нунги». Мне бы лучше промолчать, но я опять интересуюсь, что это такое. Эллен поясняет:
— Это на языке кватама (37). Был такой чел, криминальный авторитет, он изобрел в тюрьме специальный язык кватама и даже свой алфавит, чтобы никто не понял, о чем он переговаривается с другими преступниками. А в переводе с кватамского языка «нунга-нунга» означает «блямс-блямс». То есть парни считают, что наши груди колышутся, как груша на ветке — блямс-блямс, или нунга-нунга.
Нет, при таком отношении к слабому полу точно стану либо «синим чулком», либо лесбиянкой.
14.30
На улице дождь, реальный ливень, а школьные префекты (38)выгоняют нас улицу. Мы с Эллен заперлись в туалете в соседних кабинках, да еще дверь ногами приперли. Эти «гитлер юнген» никого не пощадят, даже если случится потоп, даже если конуру Элвиса унесет прочь под всеми парусами, даже если… короче, с ними все ясно. Я спрашиваю Эллен через стенку:
— А твой брат случайно не «того»?
И слышу, как она грызет чипсы, сидя на толчке.
— Да нет, — отвечает Эллен. — Он просто очень прикольный. Например, знаешь, как он называет туалет? КПЗ (См. «Джорджиальные словечки»). Кому приспичило запереться.
Эллен давится от смеха. А я молчу, тупо уставившись на дверь. Насмеявшись, Эллен продолжает:
— А сходить «по-большому» у них называется «тяжелая артиллерия отработала».
И она опять смеется и давится. Sacru bleu. Вокруг меня одни les idiots.
15.30
А жуткую холодрыгу на улице ее брат с мальчишками называют «колотун-бабай».
16.15