Девочки Талера

Тимур сглатывает, поворачивается на бок и открывает глаза.

— Я что, уснул? — он оглядывается, но замечает мою руку и ложится обратно, не сводя с меня глаз. Он не слышал меня, и я сама не знаю, хорошо это или нет.

Ничего не говорит, просто смотрит, и я уже смелее провожу пальцами по виску, очерчиваю скулу, глажу по щеке. Он перехватывает руку, прижимается к ладони губами, а потом переворачивается на спину и кладет ее себе на грудь.

— Никогда больше так не делай, — говорит, и я по привычке внутренне сжимаюсь, но он продолжает, — не смей так болеть. Я чуть не сдох.

— Хорошо, Тим, — шепчу и хочу встать. Тим удивленно приподнимается.

— Ты куда?

— Мне нужно в душ, я пойду к себе, там мои шампунь с кондиционером и одежда.

Это правда, я столько потела, что волосы кажутся липкими. Хочется побыстрее помыться, но Тим держит за руку и не отпускает.

— Ты у себя, Ника. Твоя одежда здесь, я все попросил перенести сюда.

Смотрю недоверчиво, перевожу глаза то на дверь, то на Тимура.

— А ты?

— Я распорядился, чтобы в детской поставили диван. Буду спать там, приносить тебе Польку, а ты пока не окрепнешь, будешь только лежать и есть. И гулять, когда позволят врачи.

— Это неправильно, Тим, — пытаюсь возразить, — это твой дом.

У него лицо меняется, становится жестким, таким я больше привыкла его видеть.

— Ты тоже моя, Ника. И ты будешь спать здесь, я так сказал.

Он бережно берет на руки малышку и уносит в детскую. Поднимаюсь, меня немного ведет, держусь за стенку и бреду в ванную.

Вхожу и отшатываюсь — на меня из зеркала смотрит какой-то ходячий кошмар. Лицо худое, руки и ноги как палки, волосы спутанные и всклокоченные. Разве что грудь налитая, но это только благодаря дочке.

Раздеваюсь, стараясь больше в зеркало не смотреть. На полочке действительно стоят мои гель, шампунь и кондиционер. Регулирую воду и встаю под теплые струи.

Наверное, я слишком наклонила голову, когда смывала кондиционер, потому что в глазах вдруг темнеет, меня качает вперед. Я бы упала, если бы не схватилась за стенку. Сползаю вниз и хочу крикнуть, но вместо этого выдаю сиплые негромкие звуки:

— Тим! Тимур…

Хлопает дверь ванной, слышу тяжелые шаги. Сажусь на корточки и обнимаю себя за плечи.

— Ника!

Тимур стягивает футболку, сбрасывает штаны и в одних боксерах шагает за ограждение. Я цепляюсь за его тугие плечи и медленно поднимаюсь.

— Прости, Ника, я должен был сразу идти с тобой, ты еще очень слабая.

— Я наклонила голову, и у меня потемнело в глазах. Сейчас пройдет, — пытаюсь его успокоить, — я не хотела тебя напугать.

Тим ничего не говорит, заводит руки себе за шею и начинает намыливать меня гелем. Он не берет мочалку, вспенивает гель руками, и я вдруг понимаю, что в последний раз он меня касался еще до того, как я узнала о беременности.

Но сопротивляться не хочется, наоборот, его руки гладят мое тело, скользят там, где кроме него меня никто не трогал. Я держусь за его шею, он прижимает меня к себе, и я ощущаю через мокрую ткань боксеров рвущееся наружу возбуждение Тимура.

Даже удивительно, что такая как я сейчас могу вызвать у него желание. Может, Тим не обманул, и у него правда никого не было все это время? Меня ведет от его прикосновений, но я не представляю, что когда-нибудь смогу заниматься сексом. До сих пор трясет, когда вспоминаю осмотр на кресле на второй день после родов. И обработку швов.

Тимур чувствует, как я вздрагиваю, его руки напрягаются, и он говорит негромко:

— Расслабься, Ника, я сейчас смою гель и унесу тебя в постель. На меня не обращай внимания, что делать, я не могу настолько себя контролировать.

Я это хорошо ощущаю. Как он вдавливается в меня, когда водит руками по спине, когда касается губами волос. Но на меня будто напал ступор, и я чувствую себя в его руках безжизненной куклой.

Тимур вытирает меня полотенцем, заворачивает в сухое и относит на кровать. Кладет рядом чистую пижаму.

— Одевайся. Я сейчас вернусь.

У него все такое же напряженное лицо и закушенная губа. Быстро одеваюсь и промакиваю полотенцем волосы. Их надо высушить, а фен в ванной, но подняться уже нет сил. Так и сижу на кровати, жду Тимура.

Он выходит в одном полотенце на бедрах, и я смущенно отворачиваюсь. Хочется спрятаться под одеяло при виде его слишком красивого тела, загорелого, с капельками воды. Я больше не имею права даже смотреть на него, хоть бы он скорее оделся…

— Ты куда, Ника? — оборачивается он с удивлением, когда я делаю слабую попытку встать.

— Мне нужен фен, — я упорно смотрю в стенку, а сама кожей чувствую прожигающий взгляд Тимура.

— Сиди, я сейчас принесу. Только оденусь.

Вздыхаю. Он тоже себя чувствует уверенней, когда между нами есть несколько слоев одежды. А еще лучше парочка бетонных стен.

Тимур приносит фен, но мне не дает. Разворачивает спиной к себе и начинает сушить мне волосы. Горячий воздух согревает, я опускаю голову назад и подаюсь к Тимуру, когда он запускает руку к корням, чтобы просушить пряди.

— Ника, сиди ровно, — цедит он сквозь зубы, и я спохватываюсь. Незачем его провоцировать.