Девушка 18+ (СИ)

Я ухмыльнулась и хлопнула подругу по хорошей попе. Притянула к себе и плотно поцеловала в губы. Протолкнула в ее рот язык, шарила там по-хозяйски.

Юлька отстранилась и с новым интересом поглядела в мои нахальные глаза.

— Что-то свеженькое у нас, родная? Ты здорово на кочерге. Все-таки, я молодец! Хорошо спрятала ключи.

— Отдай! — приказала я, беря сзади ее за шею.

Жестко. Знакомое чужое движение разлилось горячими искрами от руки к затылку. Опустилось ниже. К животу. Жгло.

— Ого! — восхитилась Юлька.

Послушно вынула брелок из недр пеньюара и протянула мне.

Меня несло. Я чуяла. Неостановимо. Взяла ключ от замка зажигания и пошла обратно. Вниз. В гараж.

— Лялечка! Угомонись!

Юлька не отставала. Неслась след в след за моими широкими шагами.

— Привет, подруга! — сказала я мазерати по имени Чивли.

Та не ответила. Пока.

Я мягко тронула ручку двери. Та открылась легко, подчиняясь брелку в кармане моего халата. Юля, забыв ныть, открыла пассажирскую дверь и плюхнулась на рыжую кожу сиденья. Я аккуратно заняла свое. Ворота подобрались под самый потолок. Кнопка пуска. Режим спорт. Нога в шлепанце на педали газа. И полетели.

Не вышло.

На углу, в конце кривого переулка, обсиженного модернистскими двухэтажными кремово-розовыми особняками, частными и не до конца, маячил красной задницей камаз. Мусоровоз. Я подъехала вплотную. Мазерати отозвалась на мою досадную газовку утробным рыком. Взрослый дядька вышел на звук из-за помойных баков. Вислые седые усы. Хохол. Миролюбиво прижал масластую руку к спецовке. Я опустила стекло.

— Прывет, девчата! Трошки зачикаете? Я швыдко. Тикаете когось? — он с улыбкой глядел на нас с Юлькой в кружевных ночных нарядах.

— Не. Не спеши, я подожду, — мой украинский закончился. Не начавшись. Я закурила, пережидая, когда он уберет свою машину из тесноты имперского переулка. Юлька, столичная барышня, заметно нервничала из-за досадной задержки. Но помалкивала.

— Лётает? — мужик подошел к дорогой и сверкающей моей лайбе поближе.

— Шустрая, — усмехнулась я.

— Скильки?

— Триста десять на спидометре.

— Брешет, — убежденно рассудил водила.

— Когда ты уберешь свою мусорку с дороги, я выскочу на Окружную и проверю, — рассмеялась я в усатое, любопытное лицо.

— Нехай! Все камеры соскирдуешь!

— Тю! Чихать я хотела! — махнула я рукой, прижала тапочкой педальку газа.

Чивли отозвалась снова низким утробным рыком.

— Скильки жеж грошей за ласточку? — хохол хотел все знать.

— Сколько? — обернулась я к своей соседке.

— Сто, — еле выдавила из себя Юлечка.

Мой недостойный базар с водителем мусорного камаза очевидно нарушал гармонию ее имперского мира. Отвернулась.

— Сто, — улыбнулась я в непонимающее лицо.

— Шо? — не понимал мужчина.

— Да хрен его знает. Я ее покупать не собираюсь. И тебе не советую. Дай нам дорогу, — махнула легко рукой и подняла стекло.

Я выжала из крошки Чивли двести девяносто на пустом участке Окружной дороги. Огромные грузовики одобрительно гудели мне в след. Пропадая мгновенно на скорости. Юлька хотела втянуть в нос белую дорожку порошка с рыжей кожи торпедо, вышло наполовину. Заорала, рассыпая кокс кругом. Белые кристаллы парили в воздухе салона, как снежинки. Залетали в мозг.

— Еще! Давай еще! Гони, детка! Убирай шасси и выпускай закрылки!

Она слепо шарила по панели, искала кнопку люка. Хотела, видать, раскинуть руки в стороны и лететь вперед, высунувшись по пояс в люк на крыше. Как в кино. На скорости под триста. Ну-ну.

— Юлька, дура! Успокойся!

Я еле затолкала эту сумасшедшую вглубь сиденья. На скорости ветра и одной, правой, свободной рукой. Зафиксировала ее ремнем безопасности. Заперла окна и двери, поняв с ужасом, что сама неудержимо хочу того же. Подставить лицо ветру и лететь в никуда.

— Вставай, звезда! Ты сегодня во всех новостях! — я открыла глаза.

Не помнила, как вернулась. Вообще.

Открытая настежь дверь в Юлькину спальню. Где-то внизу навязчиво болтает телевизор. Девочки громко смеются. Мое правое плечо отозвалось болью. Оглядела обнаженное тело. Полоса шириной с ладонь синела поперек и по диагонали. Ремень безопасности. Я все-таки врюхалась! Малышка Чивли, что с тобой!? Накинула халат и понеслась в гараж. Распахнула дверь. Пусто.

— Вот она! Потеряла что-то? — ехидно спросил за спиной голос Милки-эстонки.

Я быстро обернулась. Девочки радостно смеялись над моим растерянным лицом. Юлька громче всех. Такой же, как у меня синяк светился у нее сквозь белое кружево широкого пеньюара.

— Где машина? — тихо спросила я о главном.

— Арестовали! Все, накаталась ты до суда! Готовь права и деньги, — ответила, отсмеявшись, моя подружка.

Я молчала. Девчонки беззвучно глядели на мое горе. Глаз накрашенных не сводили. Не дышали. Я обхватила себя руками. Словно замерзла в этом теплом доме.

— Вот засада! Выпить дайте, будьте людьми, — я вздохнула.

Жаль красотку мазерати было до слез.

Наружные ворота медленно поползли вверх. Крошка Чивли, сверкая свежевымытыми боками, осторожно вернулась на свое место. Молодой парень в синей полицейской форме вылез из-за руля, предельно аккуратно закрыв дверцу.