Девушка без лица

— Прошу, мне нужно увидеть Сю Шандяня, Бога игры, — сказала я, и мужчины быстро обступили меня. Они сжали мои руки, повели меня по коридору, где за дверями слышались стоны, скрип и ритмичный стук. Порой казалось, что половина женщин Китайского квартала, работала за этими красными дверями, потея и страдая ради платы.

В коридоре было так много людей, что я едва могла двигаться. Толпа двигалась вокруг меня, расступилась, чтобы пропустить властного круглолицего мужчину в толстых очках. Пряди волос выбились из его кривой косички, пот прилепил их к его лбу, где отросла щетина.

Я узнала его и мысленно застонала. Он был на год или три старше меня в школе. Гадкий.

Я не помнила его имя, но, когда нас учили английским словам, ему идеально подошло слово Bully, Задира, и оно стало его прозвищем. Со временем его кличка изменилась в американское имя Билли.

Билли как-то украл абрикосы у уличного торговца и запихал их в карманы недоразвитого мальчика, а потом обвинил того мальчика в краже.

Билли как-то повел группу мальчишек мучить Маоэра, хотя это для него плохо кончилось.

Билли был одним из тех, кто любил играть в кунг-фу во дворе ночью. Его размер и телосложение придавали ему естественную силу, и у него были плавные движения, но дисциплины не хватало, чтобы стать великим бойцом, или внутренней сосредоточенности, чтобы напасть на кого-то своего размера. Он как-то раз бился с Ракетой, лишь раз, мой муж старался не унизить Билли публично, но Билли не помогал, ударял лениво и не менял тактики.

— Так-так, — сказал Билли. — Ли-лин, разве ты сейчас не работаешь на Си Лянь?

— Я тут с мирной миссией — поговорить с Сю Шандянем, который является братом банды Аншень, — сказала я.

— Ты все еще не поняла, как проявлять уважение, — сказал он.

— Перед твоим боем с Ракетой ты просил меня подержать очки, — сказала я. — После боя я бежала за тобой, крича: «Билли, стой! Забери очки!». Но ты бежал. Это разве уважение?

Его глаза за толстыми, как аквариумы, линзами говорили, что я зря напомнила ему о том дне.

— Толкните ее к стене.

Тела давили вокруг меня в узком коридоре, я ощутила на себе много грубых рук. У меня забрали меч и веревочный дротик, а еще страницу переписанного послания девочки без лица. Меня потянули сразу в две стороны, но какой-то сигнал явно заставил их потянуть меня в одну сторону. Я увидела шанс ударить, я могла наступить пяткой на ступню одного мужчины, ударить локтем по животу другого, но это не помогло бы, и у меня не было зла на тех мужчин, кроме Билли. И я позволила им толкать меня, прижать к лицом к стене.

— Ты так и не научилась опускать голову, Ли-лин, — сказал Билли.

Он шагнул ближе, изо рта воняло чесноком. Я была прижата к стене, могла лишь ерзать, и я не собиралась указывать на свою беспомощность, извиваясь как рыба в неводе.

— Разверните ее, — сказал он. — Пусть видит это.

Они повернули меня лицом к нему, прижали мои конечности. Он отошел, чтобы смочь замахнуться. Я скрывала страх, который ощущала. Он посмотрел на мою грудную клетку, даже от мысли об этом я скривилась. Я не могла сейчас позволить перелом ребра, девочка-призрак и безликая девочка нуждались в спасении. Пусть бьет по лицу.

— Почему ты убежал, когда я пыталась отдать очки, Билли? — я пыталась отвлечь его. — Думал, что и я тебя побью? Я бы не стала. Я не трогаю слабаков.

Он посмотрел на мой рот.

Он вложил все силы и замахнулся. Взмах был умелым, он не сдерживался. Вес его тела добавлялся к силе мышц, его бедра увеличивали силу, спина выпрямилась, как праща, плечо направляло руку как пушечное ядро. Локоть выпрямился, и удар со всей силы полетел в меня. Его сильное тело двигалось как смазанная маслом машина, добавляя больше сил к удару, летящему к моему лицу.

Я чуть подвинулась перед тем, как его удар попал, а потом я увидела только вспышки, голова кружилась, все пылало, и тьма грозила проглотить меня.

Больно. Он ударил меня так, что зуб шатался. Звезды плясали, золотые лягушки прыгали в голове. Они искрились вокруг меня, мешали видеть из-за ослепительных красок. Пытаясь оставаться в сознании, я упала бы на пол, если бы мужчины не удерживали меня у стены.

— Моя ладонь! — закричал Билли. — Эта сволочь сломала мою ладонь!

Он целился в мое лицо, но я в последний момент изогнула шею, и его кулак попал по лобной кости, самой твердой части тела. Когда столько силы ударялось обо что-то твердое, это ломалось, и кости в ладони были самыми слабыми. Хоть я ощутила удар, я услышала, как его мелкие кости хрустят и ломаются.

Мой мир кружился. Я не держала свой вес, меня все равно удерживали у стены, пока я ждала, чтобы зрение стало четким, и комната перестала раскачиваться. Мои волосы скроют синяки, но, хоть голова гудела, я сомневалась, что мне станет хуже.

Во рту онемело, но мне нужно было использовать губы, говорить четко:

— Я знаю, как опускать голову, Билли.

От этого раздался хохот. Похоже, Билли тут не любили. Кто бы удивился.

Мужчина увел Билли, продолжавшего ругаться и бросаться глупыми угрозами, пока остальные смеялись над ним.