Девушка без недостатков

Андрей был слишком горд, чтобы простить. Мы расстались. Он уехал в Москву. А я очутилась у разбитого корыта. Я получала от него копеечные алименты, вертелась, крутилась, суетилась… О, как я ненавижу то время! Ты помнишь? Мы были нищими! Зарплата — сто десять рублей. Из них двадцать я отдавала за твои уроки музыки. Твои колготки рвались, я их штопала, твои босоножки сбивались, из платьев ты вырастала, а купить новые у меня не было денег. А сколько слез мы с тобой вместе пролили из-за венгерского кукольного сервиза, что подарили на день рождения Олечке Васильевой ее родители! Он стоил невероятно много, тридцать четыре рубля! Нам он был не по карману!

— Он снился мне, — улыбнулась слезы Лиза. — Мама! Не отвлекайся! При чем тут сервиз! Ты понимаешь, что ты сделала?! Сколько лет ты меня обманывала! Я все детство и юность жила с мыслью, что мой папа — предатель! Я страдала от того, что мы оказались недостаточно хороши для него, раз он променял нас на другую женщину. Я мечтала о реванше, о мести. Что ты наделала, мама?!

— А что бы ты предложила? Он уехал, а ты осталась со мной. И как бы мы жили вдвоем, если б не он считался виноватым, а я? Он тебе звонил? Поздравлял с днем рождения? Присылал подарки? Ты была не нужна ему, Лиза! Ты была нужна мне. И поэтому я солгала, чтобы не омрачать наше с тобой совместное существование. Но будь справедливой, я никогда не пыталась настроить тебя против отца!

— Не пыталась.

— Вот видишь! Ну, что? Мы решили эту проблему?

— Не знаю. Мне надо все обдумать.

— Простишь меня?

— Но ты еще не рассказала мне про деньги.

— Какие деньги? — опять встревожилась Алина Владимировна. Для нее наступил час откровений. Ее мучения не кончались. В роли главного инквизитора выступала любимая дочь.

— Наши деньги, мама! Чем обеспечена наша веселая жизнь? На какие шиши мы обедаем в ресторанах, ездим за границу, покупаем билеты на Пугачеву? Давай, мама. Откуда у нас деньги?

— Деньги из того же источника, — неслышно сказала Алина Владимировна.

— В смысле?

— О, как ты безжалостна! Тебе все нужно знать!

— Мама! Колись.

— Колись… Что за жаргон, Лиза! Ах, ладно, это такие мелочи по сравнению с тем, что вся жизнь рушится!

— Ничего не рушится. Только объясни, откуда деньги.

— Ты отправишь меня в могилу, Лиза! Ты… После пяти лет отсутствия твой папа нарисовался в образе Санта-Клауса… Вернее, он позвонил мне по телефону и продиктовал номер счета в Сбербанке. И с тех пор этот счет ежемесячно пополняется.

Повисла долгая пауза. Лиза переваривала услышанное.

— Мы столько лет живем на его деньги?!

— Выходит, да. Нет, ну, мы и сами ведь что-то зарабатываем.

— Угу, баснословно много.

— У меня отличная зарплата, ты знаешь.

— Неплохая. Но мне она всегда представлялась более упитанной. Я получила ее за тебя в банке. Мне позвонили из бухгалтерии.

— Да? Ну… Если честно, без субсидий Андрея наша жизнь была бы скучнее.

— Счет на мое имя?

— Разумеется.

— И как же ты берешь с него деньги?

— Сначала, пока ты была маленькая, я это делала законно. Теперь — внаглую. Договорилась с подругой в Сбербанке, она устроила. Ты против? Согласись, я ни в чем тебе не отказывала. А те деньги, что я потратила на себя… Думаю, ты бы истратила на меня больше, если бы имела доступ к счету. Ты ведь меня любишь. Еще любишь, доча?

— Вопрос не в том, сколько и на что ты потратила! А в том, что деньги отца ты выдавала за свои. И все подарки для меня, получается, покупались на его деньги, а не на твои. Считалось, это ты трудишься в поте лица, чтобы обеспечить нас!

— Виновата! Кругом виновата! — всхлипнула Алина Владимировна. — Но рассчитываю на снисхождение! На милосердие! Я же твоя мама! Ты все равно будешь меня любить, правда?

— Постой! Раз он все эти годы переводил мне деньги, значит, он думал обо мне? Я ему не безразлична?

— Х-м… Наверное… Но, прости, если бы ты была ему не безразлична, он не ограничился бы денежной помощью, правда? Деньги — отмазка. Чтобы заглушить голос совести.

— Нет, ты не права. Сколько есть папаш, которые и алименты не платят. Наверное, он думает обо мне!

Алина Владимировна посмотрела на дочь с сочувствием.

— Лиза, глупышка! Ты ведь виделась с ним. Он и десяти минут с тобой не говорил.

— Что? — закричала Лиза. — Я виделась с ним?

— Да. В Париже. B летнем кафе. Помнишь? А я ушла в магазин. Он сам назначил встречу по телефону. Мы и в Париж-то поперлись специально ради этой встречи.

— Мама! Тот мужчина в кафе… Это был он?!

— Он!

— Но почему я его не узнала?

— Он очень изменился. Постарел. Пятьдесят второй год как-никак. Андрей ведь старше меня. Да, он мало соответствовал двум фотографиям, сохранившимся у нас после того, как я в приступе ненависти напряженно поработала ножницами.

— Это был он…

— И что? Прижал тебя к груди, размазывая слезы умиления? Да нет же! Он и не признался, что твой отец.