Девушка без сердца

И это было только начало.

— Полковник Руперт был первым, кто стал разрабатывать эту версию, — сообщила я, потому что сочла это необходимым. Королева должна знать, кто докопался до истины, а я всего лишь излагала события. — Он посчитал, что господин Томас очень нужен был тем, кто занимался махинациями с грантами, нужен был живой и здоровый. И на свободе, что тоже немаловажно. Особенно сейчас, когда Управление по Борьбе с Хищениями уже возбудило несколько производств в отношении причастных лиц, а ваше величество назначила аудит…

Создатели, королева не просто все знала. Она специально, сознательно, совершенно обдуманно сделала так, чтобы мы занялись этим делом. Именно в этом составе. Я и Брент. Я — потому что как криминалист верю только уликам, как бы они ни противоречили всему остальному. Брент… потому что, наверное, это Брент. Я затруднялась назвать мотив королевы.

— Господин ректор начал понимать, в какую игру его втянули, но убеждена, она ему даже понравилась.

Я набралась нахальства и взглянула на Томаса. Нет, ему было не все равно, но он не подавал вида. Что бы я ни сказала, что бы ни подтвердил комиссар, какое решение бы ни приняла королева — Томас будет держаться до приговора Суда. После приговора, возможно, будет держаться тоже.

— Я не знаю, сколько аудитов уже проводилось, но каждый следующий приближал развязку. Женился ли ректор Томас по любви или же по расчету, не так уж теперь и важно, но очевидно одно — он узнал, пусть не сразу, что Таллия Кэролайн была очень богатой. И она не желала тратить наследство, хотя и могла, потому что была полностью согласна с последней волей отца: передать деньги в Международный Фонд Медицины и Здоровья. Единственное, на что Томас смог ее уговорить, это на покупку квартиры.

Говорил ли Томас жене, что над ним нависло серьезное обвинение? Возможно. И так же вероятно, что Таллия любила мужа, но отказала ему в помощи.

— В основе всех преступлений — страх, ваше величество, — теперь я посмотрела на комиссара. Так и есть, он был тысячу раз прав. — Страх господина Томаса обоснован. Обвинение в растрате и финансовых махинациях, покушение на средства Казны и вашего величества — лишение всего состояния и положения в обществе, пожизненный срок без права помилования и досрочного освобождения.

Томас сделал единственное, что спасло бы его и от обвинений в растрате, если бы он успел закрыть прорехи в бюджете Академии, и от обвинений в соучастии — или же организации махинаций.

— Господину Томасу очень нужны были деньги. Ему нужны были деньги, чтобы не чувствовать себя хуже жены. Он… он из тех, кто постоянно должен доказывать себе, что он настоящий… — Кто? Мужчина? Это звучит нелепо. — Настоящий успешный… человек. Так, как он это понимает.

Доктор Меган сказала — мне станет ясно, что имел в виду Брент.

— Он соответствовал этому успешному образу и боялся потерять то, чего он достиг. Боялся назвать сам себя неудачником.

Я надеялась, что Брент не предъявит мне претензий за неуказание источника цитирования.

— А потом Таллия Кэролайн его спровоцировала. — Я замялась, потому что все вздрогнули. — Это термин коллеги… майора Брента.

И я, переведя дух, быстро оглянулась уже на него. Брент был непривычно тих, но даже от него было странно ожидать наглости в присутствии королевы. Он, конечно, хам, но не самоубийца.

— Господин ректор прекрасный актер, — несколько развязно начал Брент, и я решила, что слишком хорошо о нем подумала. — Полагаю, ваше величество, что его супруга ни о чем не догадывалась. Даже когда заметила, а она должна была заметить руки этой куклы, порезанные не там и не так… Любовь — очень опасное чувство, ваше величество, — и Брент слегка наклонил голову.

Очень опасное и застит разум. Стоило ли оно все того?

— Понимала ли Таллия Кэролайн, к чему все идет? — продолжал Брент. — Может быть, но она была неосторожна. У нее было достаточно денег, она могла аккуратно прикрыть все растраты так, чтобы аудиторы не копали чересчур глубоко. Возможно, она неоднократно спорила с мужем. Господин ректор нам это не скажет, потому что он четко знает, какой стратегии ему стоит придерживаться. Той, которую он выбрал изначально: это преступление — убийство Таллии Кэролайн — и то, как оно было совершено, не имеет абсолютно никакого смысла, потому что только заключение психиатров могло бы спасти господина ректора от пожизненного срока.

Брент пожал плечами, и что он подразумевал — то ли сочувствовал Томасу, то ли был рад, что его замысел мы в итоге раскрыли, я так и не поняла. Королева сидела, подперев голову рукой, жест совершенно не королевский, хотя что я могла знать о том, что ей самой дозволено протоколом? Она внимательно слушала, а я не могла избавиться от ощущения, что она смотрит финальную сцену спектакля, для которого сама написала все реплики, определила мизансцену, расставила актеров на нужные места.