Девушка и скрипка. Жизнь на расстроенных струнах

Тпру! Не чересчур ли? Самое время насторожиться. Если бы кто-нибудь из реального мира сказал мне нечто подобное через три дня после знакомства, я бы постаралась держаться от него подальше. Но мы были в Проссия-Ков, а это волшебный замкнутый мир, который с миром реальным имеет не больше общего, чем Луна с Землей. Нетрудно потерять голову. И снова я, не зная, что сказать, пробормотала что-то вроде благодарности.

— Я с тобой секретом поделился, — сказал он. — Теперь и ты должна мне в чем-нибудь признаться, иначе нечестно.

Он пытался установить отношения, искал то, что могло бы нас связать. Я это видела. Но не противилась

— Ну… сегодня утром мне в полудреме показалось, что в номере кто-то есть…

Глупо, да? Но что уж теперь.

— В смысле привидение? — усмехнулся он. — Испугалась?

— Вообще-то нет. Это был добрый дух. Домашний. Кажется, он был рад, что я у него поселилась…

Он спросил, в каком коттедже я живу.

— В «Утесе».

Он внезапно посерьезнел.

— Ты, что, не знала? Да это поместье битком набито призраками!

Я решила, что он просто дразнит меня. Но он поклялся, что и не думал шутить.

— Тут многие их видели. Спроси у Хиллари, она все про них знает.

Хиллари была основательницей семинара. Призраки призраками, но мне вовсе не хотелось, чтобы он рассказывал всем о том, в чем я ему призналась.

— Я еще мало с кем тут познакомилась, так что не надо мне заранее портить репутацию.

— Никому ни слова, обещаю, — сказал он, подняв правую руку.

Мы вернулись с прогулки. Тем же вечером приятель-виолончелист принялся поддразнивать меня на тему привидений. Я слегка рассердилась, и в шутку сказала Мэтту, что доверять ему больше не буду. Конечно, не всерьез.

Шли дни. Его напор начал мне нравиться. Даже очень. Приятно сознавать, что ты больше не одна. Меня смешила его мужская упертость. А ведь смех — великая сила, он способен ломать барьеры. Многие тоже смеялись над тем, что Мэтт никого ко мне не подпускает. Но не все. Была одна девушка, которая пыталась меня предупредить. Она говорила, что у Мэтта скверная репутация насчет кореянок. Мне казалось, что она сгущает краски, что она несправедлива, что она сплетничает. Эти страшилки не могли повлиять на мой выбор.

Мы стали друзьями. Мэтт хорошо играл, но я видела, что безоглядное служение музыке — не для него. Он тоже отдавал себе в этом отчет. Но в то же время у него были амбиции. Он хотел стать частью сообщества дилеров. И эта цель была достижима. Если бы он продавал инструменты, это обеспечило бы ему стабильный доход и в то же время позволило вращаться в любимых им музыкальных кругах.

Он уже завел полезные знакомства. Учась в Рочестере, штат Нью-Йорк, он подключился к деятельности Tarisio, молодой компании-дилера, названной в честь Луиджи Таризио. Того самого, который владел знаменитой скрипкой Страдивари — «Мессией». Компания только выходила в большое плавание, и на их корабле было местечко для такого энтузиаста, как Мэтт. Так что каждые выходные он садился на поезд до Нью-Йорка и помогал им. Бесплатно, просто чтобы закрепиться. В этом весь Мэтт: целеустремленный, настойчивый, видящий цель и не видящий препятствий. Настолько, что он даже уговорил директора Tarisio, Джейсона Прайса, приехать в Проссия-Ков, чтобы продемонстрировать всем исполнителям те инструменты, которые тот планировал выставить на аукционе в этом сезоне. У Мэтта хорошо получалось приспосабливаться, договариваться с людьми, заводить знакомства и вытягивать из них максимум.

Неделя промелькнула как один миг. В конце семинара, уже в поезде на Лондон, музыканты неукоснительно соблюдают старую традицию: они выкупают весь вагон и, отъезжая от Пензанса, заказывают в промышленных масштабах пиццу, с тем чтобы ее доставили к следующей остановке. Этой традиции уже столько лет, что компания, доставляющая пиццу, точно знает, что делать. Может, я и покажусь вам мизантропом, но учитывая, какой бурной была прошедшая неделя, все, чего я хотела, — передохнуть немного в тишине и поспать. Поэтому я забронировала себе место в другом вагоне. Но не успела я расположиться, как рядом снова возник Мэтт. Он ушел с вечеринки, чтобы составить мне компанию.

— Да нет, иди развлекайся, — сказала ему я.

Но Мэтт был настойчив. Он сел рядом со мной. Мы говорили обо всем на свете, вагон мягко покачивался, и я чувствовала, что вот-вот усну. К нам то и дело заглядывала какая-то девушка с той вечеринки и пыталась увести Мэтта обратно, но он всякий раз отказывался со словами:

— Нет, Мин хочет, чтобы я побыл здесь.

Я этого не говорила, и была бы совсем не против, чтобы он ушел, но я уже поняла, что это — неотъемлемая черта характера Мэтта: переложить на кого-нибудь ответственность.