Девушка ищет спонсора. Тузы и шестерки

Восемнадцатилетие Солнышкина отмечала уже в своем доме. Первым ее поздравил накануне позвонивший среди ночи из Рима Теплоухов, находившийся по делам фирмы в Италии. Сожалел, что в столь знаменательный день не может вручить любимой девушке корзину роскошных итальянских роз и горячо расцеловать свою желанную. Поинтересовался, не изменила ли она свое намерение насчет замужества? Вика была польщена и заверила, что, кроме Николая Валентиновича, ни о ком не думает. Утром позвонила Алла Аркадьевна. Тоже поздравила. А после занятий в гости заявились сокурсницы. Принесли бутылку шампанского и огромный торт с восемнадцатью свечками. Веселились допоздна. Проводив гостей, Солнышкина и Кавазашвили стали мыть посуду. Вика попросила подругу высказать свое мнение о Теплоухове.

— Козырный дяденька, но как мужчина — слабак, — лаконично сказала Нино.

— Он же очень умный и богатый.

— Мужская сила зависит не от ума и не от богатства.

— А от чего?

— От природы. Иной босяк дурак-дураком, а в постели гений.

— Не понимаю…

— И не поймешь, пока сама не попробуешь. После сильного партнера чувствуешь себя на седьмом небе, а после таких, как Теплоухов, хочется убить слабака.

У Вики вспыхнуло странное чувство. То ли ревниво, то ли завистливо она спросила:

— Ты что… пробовала с Николаем Валентиновичем?

— Много раз.

— И всегда убить его хотелось?

— Почти всегда.

— Почему же не убила?

— Удобного оружия под руку не подворачивалось. Подвернется — запросто ухлопаю, чтобы вдруг не потребовал назад свои «лимончики».

— Глупо шутишь?

Кавазашвили расхохоталась:

— Умно я не умею ни жить, ни шутить.

— На мужчин, смотрю, у тебя ума хватает.

— Мужчины — моя радость.

— Без них не можешь?

— Могу, но недолго.

— Сколько дней, самое большее, терпишь?

— После Теплоухова — ни одного дня, а после Казбека недели две могу продержаться.

— Ты уже и с этим наглым козлом попробовала? — удивилась Вика.

— Каюсь, не вытерпела.

— Где с ним снюхалась? Не в моем ли доме?

— Нет, Казбек в общежитии через окно ко мне залазил.

— Зачем же у меня запасной ключ от дома просила? Верни немедленно!

Нино виновато опустила голову:

— Знаешь, я где-то потеряла его. Поэтому за моральную чистоту своей хаты не беспокойся.

— Врешь!

— Клянусь, правда.

— Смотри… Обманешь — дружбе конец.

От этого разговора у Солнышкиной остался неприятный осадок. Вроде бы откровенную ерунду сказала о Теплоухове сексуально озабоченная Кавазашвили, а все равно было досадно за уважаемого человека, которого, оказывается, можно унизить ни за что ни про что.

Со временем досада прошла. Училась Вика не из-под палки. Увлеклась художественной самодеятельностью. К новогоднему празднику в училище стали готовить большой концерт. В повседневной круговерти думы о замужестве отступили. Теплоухов стал забываться. Но в первый же день Нового года он вновь напомнил о себе. На этот раз Николай Валентинович звонил из Австрии. Поздравив Вику и нажелав ей всяческих благ в наступившем году, стал сетовать на служебную запарку, из-за которой не может выкроить время для встречи с любимой и опять спросил: не изменила ли она своего намерения? Вика ответила: «Все остается по-прежнему», а про себя подумала, что замуж совсем уже не хочется.

В феврале и марте было несколько звонков из Новосибирска. И каждый раз Теплоухов спрашивал об одном и том же. В конце концов это вывело Вику из терпения.

— Николай Валентинович, у вас странное хобби — тысячу раз задавать один и тот же вопрос, — раздраженно сказала она.

Теплоухов вздохнул:

— Прости, Виктория, не могу набраться смелости, чтобы переговорить о нашей свадьбе с Аллой Аркадьевной.

— Мама об этом не должна знать!

— Почему?

— Потому что, если узнает, никакой свадьбы у нас не будет.

— Глупости. Мы найдем с ней общий язык.

— Не найдете! Забудьте старомодные обряды. Время помолвок и сватовства прошло.

— К сожалению, по-иному я не могу. Тайком забрать у Аллы Аркадьевны единственную дочь совесть не позволяет.

— Ну, знаете… Короче, не водите меня за нос! — взорвалась Вика и бросила телефонную трубку.

Звонки прекратились. Прошел апрель. В начале мая в училище начались экзамены. Однажды вечером, когда Вика сидела дома за учебником, Теплоухов все-таки позвонил еще. На этот раз он уже не задал набившего оскомину вопроса, а огорошил предложением уехать с ним на постоянное жительство за границу. Не дожидаясь ответа, стал расхваливать зарубежный рай. Сказал, что у него есть возможность возглавить за рубежом солидную фирму и, естественно, зажить комфортно, как живут настоящие миллионеры.

— А в какую капдержаву махнем? — иронично спросила Вика.

— Выбирай сама. Штаты, Австрию или Италию. Не нравятся эти, буду вести переговоры с Францией и Германией.

Вика притворно вздохнула:

— Жаль, иностранных языков не знаю.

— С твоими способностями языковой барьер можно осилить за полгода.

— Вдруг не осилю…

— Осилишь. Там обучение языку поставлено отлично, да и я помогу… — Теплоухов помолчал. — Чувствую, ты колеблешься?

— Как тростинка на сильном ветру.