Девушка ищет спонсора. Тузы и шестерки

— Учитывая, что после случившегося Солнышкина боится жить в доме, не организован ли ей «страх», чтобы за бесценок купить жилье?.. Во избежание «засветки», куплю-продажу оформят через подставных лиц, к которым с юридической стороны не подкопаешься.

— Очень уж рискованный шаг — таким жутким способом давить на девочку… — Бирюков, раздумывая, помолчал. — Подставленные ведь могут проговориться, если следствие возьмет их в оборот. Да и мама-коммерсантка вряд ли позволит дочери продешевить. Она наверняка схватит торговую операцию в свои ловкие руки. К тому же, конкуренты, узнав, что продается такой просторный домина, мигом устроят конкурс и взвинтят цену. Напрочь отметать эту версию, конечно, нельзя, но над более убедительной подумать стоит.

— Более убедительная только — банальнейшая «разборка», — следователь вздохнул: — Но тут столько вопросов, что сам черт ногу сломает. С кем разбираются: с бывшей владелицей дома, укатившей в Москву?.. С Викой?.. С ее мамой-коммерсанткой или с загадочным потерпевшим, который кому-то чем-то круто насолил?..

Бирюков не успел ответить — в кабинет порывисто вошел Слава Голубев. Поздоровавшись со следователем и прокурором за руку, он сел к приставному столику напротив Лимакина и, откинувшись на спинку стула, заговорил:

— Сидите, господа хорошие. Ласково беседуете, а я, как пушкинский работник Балда, вкалываю за семерых. Вчерашним вечером и сегодня утром весь райцентр кругами обежал.

— Голова не закружилась? — улыбнулся Лимакин.

— От успеха?

— Ну.

— Крупного успеха нет.

— Чего ж сияешь?

— Кое-что любопытное, Петя, есть… Улица с названием Тихая, на которой под номером пять числится дом Вики Солнышкиной, тупиковая. Один конец ее упирается в сосновый бор. Так?..

— Допустим, так. И в чем суть?

— А ссуть они, Петька, в песок, как говорил Василий Иванович, — Голубев озорно подмигнул: — Помнишь, старый анекдот про верблюдов в пустыне?..

Следователь погрозил пальцем:

— Не сквернословь в присутствии прокурора. Схлопотать можешь.

— Под горячую руку прокурор не такое от меня слышал, — Голубев лукаво глянул на Бирюкова: — Правда же, Игнатьич, да?..

— Что-то, Славочка, сегодня ты очень веселый, — миролюбиво сказал Бирюков. — Не к слезам?

— Пусть преступники плачут, когда я на их след выхожу.

— Тогда переходи от анекдотов к делу.

— Дело, Антон. Игнатьич, и в правду очень любопытное. Бегу, значит, утром из медучилища, где побеседовал с директором и с подружками Солнышкиной. Вижу, на платной автостоянке возле фирмы «Хопер» стоит среди прочих бизнесменовских иномарок фиолетовый «Форд» с тонированными стеклами. Спрашиваю у дремлющего от безделья в сторожевой будке старика: «Чья, шеф, тачка?» — «Шут ее знает», — продрав глаза, позевнул сторож. «Давно здесь загорает?» — «С прошлого моего дежурства. Две ночи без хозяина уже отстояла». — «А кто хозяин и куда пропал?» — «Шут его знает». Короче, малость «пошутив», разговорились. Оказывается, позавчера вечером неизвестный сторожу мужчина — средней упитанности в черном кожаном пиджаке и в норковом кепи — загнал «Форд» на стоянку. Оплатив суточную стоимость охраны вперед, замкнул машину и с чемоданчиком-дипломатом, в который, по словам сторожа, «влазит аккурат пять бутылок водки», зашел в офис «Хопра». Пробыл там недолго. Затем, опять же ненадолго, заглянул в бар «Затерянный рай», что рядом с «Хопром». Выйдя оттуда, направился в сторону улицы Тихой. Больше сторож его не видел.

— Какая здесь связь с происшествием?

— На мой взгляд очевидная. Перед тем, как стать на стоянку, фиолетовый «фордик» с темными стеклами заезжал на улицу Тихую и, разворачиваясь в обратную, чуть не задавил сибирскую лайку, дремавшую на траве у палисадника дома номер четыре, напротив Солнышкиной. Хозяин собачки послал автолихачу вдогонку пару матюков, но, к сожалению, не видел, кто за темными стеклами управлял машиной… — Голубев чуть передохнул. — А о тупиковости улицы Тихой я заводил разговор к тому, что без разворота автомашине с нее не выехать. Поскольку «Форд» разворачивался от дома Солнышкиной, значит, приезжал он именно к ней.

— Долго там стоял?

— Вот этого никто из проживающих на Тихой не видел. Хозяин собачки узрел машину, когда перепуганная лайка остервенело залаяла. По его мнению, Вики в это время дома не было. Она позднее из училища пришла.

— Ночью ее окна не светились?

— Опять же очевидцев нет. Весенне-посадочная кампания в разгаре. Днем люди огородами заняты, а ночью, уработавшись за день, спят, как говорится, без задних ног. Некоторые вроде бы слышали шум какого-то мотора, но, словно во сне…

— Что нового в училище узнал? — опять спросил Бирюков.

— Директор училища мне не понравился. Этакий «Одобрямс» старой закваски. Едва завел с ним разговор о Солнышкиной, сразу насторожил заплывшие жиром глазки и, сцепив на пухлом животе пальцы волосатых рук, вопросительно замер. Чего, мол, желаете услышать: хорошее или плохое?.. Правда, плохого о Вике не сказал. Хорошее — в общих чертах: отличница, активистка и вообще красивая девушка.

— Она действительно в общежитии ночевала?