Девушка из Дубровника (СИ)

- А ты видела фото паука в увеличении? – перебил он, улыбаясь. – У него действительно меховые лапы. Что ты на меня так смотришь? Я был книжным мальчиком и уж, конечно, читал Северянина. «Словно лапы паучные, словно мех ягуаровый»… Лапы паучные! Обожаю! И сколько лет ты была замужем? – спросил он совершенно неожиданно, без всякого перехода.

- Почти десять, - не сразу ответила я.

- Прилично. А дети?

- Нет.

Это прозвучало чуть более резко, чем мне хотелось, и Глеб на какое-то время замолчал. Я бы вообще предпочла не говорить на эту тему, тем более сейчас. Но, похоже, его это сильно интересовало, потому что после паузы он к ней вернулся:

- А почему развелась, если не секрет?

Секрет, хотелось сказать мне. Очень большой секрет. Ты вот мне вывалил тайны своих родителей, но почему-то ни слова не сказал о своей собственной семье. Впрочем, положа руку на сердце, действительно ли я хотела об этом услышать? Пожалуй, не очень. Несказанного, вроде бы, и нет. Одно дело просто знать, что семья есть, и совсем другое – узнавать о ней какие-то подробности. Вряд ли мне было бы приятно услышать, как зовут его жену, как она выглядит, сколько лет его детям. Все это где-то там, далеко. За пределами того сказочного безвременья, которое очень скоро кончится.

- Ничего особенного, - сказала я, чуть сдвинувшись и оказавшись нос к носу с семарглом на его плече. – Застукала с бабой. В постели. Пошло и банально.

- Понятно…

И тут меня словно прорвало. Я вдруг начала рассказывать Глебу то, в чем даже себе толком боялась признаться. Как он сказал? Случайные попутчики в поезде? Ну, что ж, может быть, и так.

- На самом деле это был просто повод. Такой волшебный пендель. Чтобы выйти наконец в ту дверь, которую раньше даже приоткрыть не хватало храбрости. Если бы не это, я бы и не решилась.

- Все было так плохо? – он приподнялся на локте и посмотрел на меня.

- Первые три года – совсем даже неплохо. Ну, кроме всяких мелочей, - я вспомнила истерики Андрея, когда он ждал меня вечерами, его тупую, беспричинную ревность. – А потом со мной случился… несчастный случай.

Тошнотворный ужас, когда руки ловят пустоту. Остановившееся время. Бесконечно долгое падение. Удар. Темнота…

- Компрессионный перелом позвоночника. Переломы ног. Несколько операций, жесткий корсет, полная неподвижность почти полгода. Он был рядом, кормил с ложки, мыл, переодевал. Идеальный муж. Все так считали.

- А ты нет?

- Ну почему же? Считала. Была долгая реабилитация. Пришлось снова учиться ходить. Он следил, чтобы я все делала правильно, возил по врачам, на всякие массажи, процедуры, гимнастику. В общем, поставил на ноги. Через год я практически полностью восстановилась. И вот тут оказалось, что…

Я села, уткнулась лбом в колени. Глеб осторожно погладил меня по спине.

- Черт, я вообще не знаю, как все это объяснить. Мои родные считают, что я неблагодарная гадина. И что раз мне изменил такой замечательный муж, значит, я сама виновата. Видимо, так себя вела с ним, что даже святой не выдержал.

- Кажется, я понимаю. После всего того, что он для тебя сделал, ты стала от него зависеть. И он стал этим пользоваться.

Я повернулась и посмотрела на него почти с ужасом.

- Ника, такое часто бывает. Тебе не в чем себя винить. Насилие – это не обязательно, когда тебя бьют или унижают. Когда мягко и незаметно ломают твою волю – это тоже насилие. Для твоего же блага. Чтобы помочь.

- Сначала я действительно была очень благодарна. У меня после всего это началась депрессия. Ничего не могла заставить себя делать. Даже в магазин выйти. Не переживай, говорил он, я все сделаю сам. Тебе не о чем беспокоиться. И вот как-то незаметно я привыкла, что мне не о чем беспокоиться. Что все мои проблемы решатся без моего участия. Это было приятно. Но потом оказалось, что я вообще не могу сделать что-то самостоятельно. За меня все уже сделано. Или решено. Андрей знает, как лучше. Как лучше для меня, как лучше для нас. Я могла высказать свое мнение, но он тут же объяснял мне, почему оно, это мнение, совершенно неправильное. И со временем я просто перестала это делать. Мне стало как-то… все равно, что ли?

- Помнишь, был такой старый фильм-сказка… забыл, как называется. Там девушку заколдовали, и она говорила: «Что воля, что неволя – все равно».

- Помню, - кивнула я. – «Марья-искусница». Да, примерно так оно и было. Иногда я понимала, что все это неправильно. Но ничего не могла поделать. Это было такое болото – теплое, сонное, уютное. И я говорила себе: ну, раз я в нем живу, значит, меня это устраивает. Если бы было плохо, наверняка что-то сделала бы. Попыталась бы хоть что-то изменить.

- Ника, дело не в том, что он решал твои проблемы, - Глеб притянул меня к себе, и я снова положила голову на его плечо. – Просто он не давал тебе решить те проблемы, с которыми ты могла и хотела справиться сама. Потому что так ты перестала бы от него зависеть.