Девушка из JFK

– Ави, ну зачем тебе номера, если ты еще не знаешь, нужна ли эта земля твоим клиентам? – вполне резонно удивлялся араб. – У каждого вашего поселения свои цели, свои задачи. Эти хотят расшириться, эти переносят забор, эти думают насадить виноградник, этим надо поставить ульи. Сначала выясни, кому что нужно, а я скажу, доступно ли это и почем.

– Муса, хабиби, мы что, с тобой в песочнице играем, куличики лепим? – кипятился «Ави». – Мои спонсоры работают со всеми поселениями сразу – их я здесь и представляю. Речь идет не о миллионах, хабиби. Речь идет о миллиардах. Не сразу, само собой, но на протяжении лет. Мы обеспечиваем твоим клиентам, а значит и тебе, не только очень большие деньги. Мы даем им защиту, помощь в устройстве в другой стране по их выбору, надежные документы, новые имена. Полный комплект. Я тебе – полный комплект, ты мне – полный список. Дай мне список участков, и я найду покупателя на каждый из них.

Они спорили так примерно с четверть часа. Потом Муса сдался: махнул рукой с выражением «эх, была не была» и, отойдя к «лендроверу», выудил оттуда сложенный вчетверо бумажный лист. Мое сердце сжалось: «Неужели отдаст список? Что теперь будет со всеми этими людьми?»

– Вот! – сказал Муса, поднимая над головой бумагу, как величайшую ценность. – Видишь, как я тебе доверяю? Смотри! От сердца отрываю! Но в руки не даю, смотри из моих!

Он бережно развернул листок на раскаленном капоте джипа. Я не рискнула подойти ближе, но по недоуменной реакции Нисангеймера было ясно, что это совсем не то, чего ожидал зомби.

– Что это, Муса? – тихо проговорил он, выпрямляясь и уставив в араба ненавидящий взгляд. – Ты что, издеваешься? Где номера участков? Где имена?

Муса поморгал невинными синими глазами.

– Как это, Ави? Я ж тебе показываю. Это карта. Полная карта моих клиентов. Там отмечены все районы, где продаются участки. Точно то, чего ты хотел. Номеров нет, это верно, зато есть общая картина. Теперь ты видишь, что я тоже не куличики леплю…

Нисангеймер по-бычьи мотнул головой. Араб шагнул в сторону, уклоняясь от брызнувших капель пота и не забыв прихватить с капота свою драгоценную карту.

– Ты зря потратил мое время, Муса! Мое время – это деньги! – выкрикнул зомби и, не оборачиваясь, двинулся назад, к нашему джипу с сидящими там наготове Ами и Тами.

Нельзя было не оценить предусмотрительность Мусы, который так хорошо подготовился к встрече. Если бы не стрелок на стене карьера и не спутники на заднем сиденье «лендровера», неподдельная ярость моего босса вполне могла бы вылиться в действия, крайне неприятные для арабского посредника. Я поспешила вернуться в машину. Нисангеймер развернулся, подняв тучу белой пыли, и мы намного быстрее, чем следовало бы, двинулись обратной дорогой.

– Что было на бумажке? – осторожно спросила я, когда гневное пыхтение слева немного поутихло. – Вряд ли это попало на камеру: слишком далеко, а подходить не хотелось, чтоб не заподозрил.

– Правильно сделала, что не подошла! – злобно выпалил Нисо. – Там все равно было нечего снимать. Полуслепая карта с полуслепыми пятнами и никакой информации. Тьфу, подлый арабон! Он просто посмеялся над нами! Ты видела его глаза и волосы? Небось, бабка в молодости стояла на углу рядом с казармой ирландских стрелков, продавалась всем по очереди. Проститутки чертовы… вот и этот Муса недалеко ушел. Но скользкий, сволочь, ох, какой скользкий! Видела, как он вертелся? Ужом, ужом… тьфу! Ну ничего, поймаем и этого. Попомни мое слово! Поймаем, еще как поймаем…

Так он бухтел, брызгая слюной и потом, пока мы не выбрались наконец на асфальт. Там стало полегче – по крайней мере, меня уже не кидало на ухабах к отвратному потному борову. Ами и Тами по-прежнему молчали, как сказочные истуканы – один повыше, другой пониже. Часам к двум «Гранд-Чероки» въехал в Рамаллу. Нисангеймер загодя прилепил на ветровое стекло пластиковую рамку с пропуском, который поистине волшебным образом действовал на арабские блокпосты: едва вглядевшись в эту бумагу, солдаты отскакивали от джипа, как горох от стенки.

Машина остановилась возле нового двухэтажного здания.

– Выходим! – скомандовал Нисангеймер и добавил, не оборачиваясь: – Вы тоже.

Последняя команда адресовалась Ами и Тами; вчетвером мы миновали открытое офисное пространство с десятком-другим чрезвычайно занятых клерков и поднялись к кабинетам начальства. Нисо кивнул секретарше, неуловимым движением пальца оставил в приемной телохранителей и толкнул дверь. В кабинете, тыкая пальцем в клавиатуру, сидел молодой парень. Увидев нас, он выскочил из-за стола – как мне показалось, с явным облегчением.

– Нисо! Что новенького?

– А вот сейчас и узнаем, – отвечал ему Нисангеймер, выталкивая меня вперед. – Это Батшева, моя новая помощница. Знакомься, Батшева: этого молодого, но очень перспективного человека зовут Насер Хаджауи. Председатель правозащитного движения «Бээцем», личность известная в Европах и Америках, восходящая звезда мировой политики. Будь он свободен, я бы уже сегодня вас поженил. Но парня, черт возьми, уже захомутали!