Девушка из каюты № 10

– Он пудрит тебе мозги, и ты это знаешь. – Руки у меня тряслись. Если все пойдет не так, она запрет дверь и больше не вернется. Я должна заставить ее осознать происходящее – ради нас обеих. Если она уйдет сейчас, мы обе, скорее всего, погибнем. – Если бы он любил тебя, то не стал бы бить и заставлять одеваться его погибшей женой. Ради чего, по-твоему, весь этот цирк? Ради того, чтобы быть с тобой? Нет, иначе бы он получил развод и вы ушли бы вместе в лучах закатного солнца. Но Анне забрала бы все деньги. Наследницы миллиардных состояний не выходят замуж без брачного договора.

– Замолчи! – Она трясла головой, закрыв уши руками. – Думаешь, мы хотели, чтобы все вот так вышло?

– Серьезно? Неужели он случайно влюбился в девушку, поразительно похожую на Анне?.. Он так планировал с самого начала. Ты для него – просто средство достижения цели.

– Что ты можешь знать!.. – рявкнула она, затем отошла к стене с ложным окном и снова вернулась. От усталого спокойствия Анне ничего не осталось – теперь девушку переполняли страх и ярость.

– Все эти деньги, только без контроля жены – из-за болезни Анне мысль об этом все чаще посещала его, и Ричарду понравилась идея о таком будущем – без Анне, но с деньгами. И когда доктора дали ей временную передышку, он не захотел отступать – так ведь? А потом увидел тебя, и – бах! – сложился план. Где он подцепил тебя, в баре? Нет, погоди… – Я вспомнила снимок на фотоаппарате Коула. – В его клубе, да?

– Ты ничего не знаешь! НИЧЕГО!

Держа под мышкой книгу, она трясущейся рукой отперла замок, выбежала из каморки и хлопнула дверью. В замке провернулся ключ. Затем еще одна хлопнувшая дверь, а после этого – тишина.

Я села на койку. Удалось мне завоевать ее доверие, заставив усомниться в Ричарде? Или сейчас она бежит наверх, чтобы пересказать ему наш разговор?.. Остается лишь ждать.

Пробегали часы, а она все не возвращалась.

Когда она не принесла ужин и желудок сжало от голода, я начала подозревать, что совершила ужасную ошибку.

Глава 28

Долгое время я лежала, слепо глядя в верхнюю койку, мысленно проигрывая в голове нашу беседу и пытаясь понять, не была ли это самая страшная ошибка в моей жизни.

Я предприняла рискованную попытку наладить с ней контакт, заставить ее осознать, что она делает… Похоже, ничего не вышло.

Часы тянулись, никто не приходил. Голод все сильнее занимал мои мысли. Не надо было отдавать ей книгу, теперь тут совсем не на что отвлечься. Вот так заключенные и сходят с ума в одиночных камерах – начинают слышать голоса, умоляют их выпустить.

Она хотя бы оставила свет, хотя, скорее всего, не из чувства жалости – девушка выбежала из комнаты в такой ярости, что обязательно щелкнула бы выключателем. Очевидно, просто забыла. Все же, значит, мне удалось как-то повлиять…

Я снова приняла душ, слизала с тарелки засохший джем от круассана. Легла на кровать, закрыла глаза и стала вспоминать свою жизнь. Планировка дома, в котором я выросла. Сюжет «Маленьких женщин». Какой у Джуда цвет…

Нет. Не могу думать о Джуде, только не здесь. Это меня сломает.

В итоге, просто чтобы заверить себя, что я контролирую ситуацию, а не в надежде, что это поможет, я выключила свет и, глядя в темноту, постаралась заснуть.

Не знаю, спала ли я. Наверное, просто дремала. Прошло несколько часов – или так показалось. Никто не приходил, однако в какой-то момент бесконечной тьмы я вдруг вскочила с бешено колотящимся сердцем. Из-за чего? Из-за шума? Кто-то вошел?

На ощупь найдя дверь и включив свет, я увидела, что все по-прежнему. В каюте никого не было. В крошечной ванной тоже. Я задержала дыхание и прислушалась; снаружи не доносилось ни звука. Ничто не нарушало тишину.

Тогда я поняла. Тишина. Вот что меня разбудило. Двигатель остановился.

Я попыталась посчитать на пальцах, сколько прошло дней: похоже, сегодня двадцать пятое, пятница. А это значило, что судно сделало свою последнюю остановку в порту Берген, где мы должны сойти на берег и вернуться домой самолетом. Пассажиры покинут корабль.

И я останусь одна.

По всему телу разлилась тревога. Люди были так близко – спали всего в нескольких метрах над моей головой. Скоро они упакуют чемоданы и уедут, оставив меня погребенной в корабле.

Думать об этом было невыносимо. Я машинально схватила миску, в которой вчера лежал завтрак, и заколотила в потолок.

– Помогите! – кричала я. – Меня кто-нибудь слышит? Я заперта здесь, пожалуйста, помогите!

Я замолчала и, стараясь отдышаться, в отчаянии прислушивалась, не отзовется ли кто на мои крики, которые теперь не заглушал шум двигателя.

Никто не стукнул в ответ, никто не крикнул. Однако что-то я услышала. Металлический скрежет, как будто что-то цепляется за борт корабля снаружи.

Я затаила дыхание, пытаясь успокоить бешеный стук сердца, в котором, я боялась, утонут остальные звуки. Может, кто-то идет?

Корабль вздрогнул, и я вдруг поняла: спускали трап. Пассажиры покидают судно.

– Помогите! – закричала я и вновь застучала, но теперь поняла, что пластиковый потолок поглощает все звуки. – Помогите! Это я, Ло! Я здесь! Я на борту!