Девушка из стриптиз-клуба

– Ничего угрожающего. Он пишет, что жалеет о том, что не смог познакомиться со мной поближе, и с нетерпением ждет времени, которое мы рано или поздно проведем вместе… – Ее передернуло. – Теперь, когда я знаю, кто он, мне стало по-настоящему страшно.

– Если ты не против, давай перешлем его письма в «Омегу». Там ими займутся.

Андреа пожала плечами:

– Ладно, сама я их читать не хочу. А зачем они понадобились «Омеге»? Фрейхоф отбывает два пожизненных срока. Что можно найти в письмах? Новый срок?

Брэндон положил руки ей на плечи:

– Фрейхоф сбежал из федеральной тюрьмы на прошлой неделе, когда его перевозили в другое место. Никто не знает, где он сейчас.

– Бежал?! – Андреа смертельно побледнела.

– Да, – Брэндон привлек ее к себе, и она прижалась к нему, словно ей нужна была его сила.

Демиен Фрейхоф. Так вот как звали типа, чье лицо последние четыре года является ей в кошмарных снах. Она до сих пор не забыла его глаза и то, что от него исходила неприкрытая злоба.

Она спрашивала Стива о нем после того, как стала работать в «Омеге»: в новостях о нем не говорилось ни слова. Дрэкетт заверил ее, что третьего налетчика тоже арестовали, а не говорят и не пишут из соображений национальной безопасности.

Она отпрянула от Брэндона:

– Стив знает, что Фрейхоф сбежал!

– Да, и все из кожи лезут, чтобы хоть что-то узнать о нем. Правда, Стив не думает, что Фрейхоф решил тебе отомстить.

– С чего вдруг он вообще предполагает такое?

Если бы не письма, я бы ни о чем и не догадалась.

Брэндон поджал губы.

– На суде и после него… Фрейхоф обещал, что отомстит тебе.

– Что-о?!

Брэндон пожал плечами:

– Дрэкетт не воспринял его угрозы всерьез. Фрейхоф находился под арестом и злился, что следующие восемьдесят лет проведет за решеткой. Стив решил, что он просто болтает. Кстати, он угрожал не только тебе.

– Почему Стив ничего мне не говорил?

– Фрейхоф сидел за решеткой. Он не представлял для тебя угрозы.

Андреа шагнула назад:

– Но потом он сбежал из тюрьмы. Стив должен был поставить меня в известность!

Брэндон умоляющим жестом протянул к ней руку:

– Согласен, я говорил ему то же самое. Но он сбежал буквально накануне нашего приезда сюда. Стив решил, что с тебя и так достаточно неприятных переживаний.

– На последних письмах штемпели всего двухнедельной давности!

– Вот почему их нужно переслать в «Омегу» и посмотреть, что из них удастся выяснить.

– Кто-нибудь знает, где он сейчас?

– Его видели в Техасе. Скорее всего, он хочет бежать в Мексику.

Андреа вспомнила: последние два дня, ей казалось, что за ней следят.

– А что насчет того типа, которого я видела в грозу? Им ведь мог оказаться Фрейхоф!

Брэндон кивнул и снова притянул ее к себе:

– Да, мог. Но он понимает, что сильно рискует, если сейчас явился сюда. Стив со мной согласен. Скорее всего, Фрейхоф направляется на юг.

– Значит, мне не нужно из-за него волноваться? – Брэндон понимал, что волноваться она будет все равно.

– Не стану тебя обманывать. Из-за Фрейхофа волноваться стоит. И когда мы вернемся в «Омегу», нам предстоит серьезный разговор со Стивом о твоей безопасности. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, даже если тебе придется переехать жить ко мне. – Она поцеловал ее волосы. – Но я не считаю, что волноваться из-за него нам нужно именно сейчас.

Андреа стало тепло. После леденящего холода, сковывавшего ее изнутри целых два дня, чувство было восхитительным. Приятно сознавать, что ты кому-то небезразлична. И Брэндон впервые упомянул «Омегу», как будто считал, что их отношения продолжатся.

Последняя мысль одновременно приводила ее в восторг и в ужас.

Она отпрянула, чтобы посмотреть на него, на мужчину, который за последнюю неделю вызвал в ней столько разноречивых эмоций.

– Что? – спросил Брэндон.

– Ничего. Просто задумалась о том, как изменится моя жизнь после этого дела. Я поняла, что ты знаешь обо мне абсолютно все, зато я почти ничего не знаю о тебе.

– Ты знаешь, что я могу быть самодовольным болваном, который отказывается видеть то, что находится перед самым его носом.

– Да, – улыбнулась она, – но я имею в виду не такие очевидные вещи.

В отместку он слегка прикусил мочку ее уха, потом отпрянул и прислонился к кухонному рабочему столу.

– Ладно, что тебя интересует?

– Как ты очутился в «Омеге»?

– В детстве и отрочестве мне, можно сказать, повезло. Родители рано поняли, что мне нужно предлагать более сложные задачи, чем те, с которыми сталкиваются мои ровесники, иначе я начал бы задаваться. Я попал на правильный путь – окончил школу чуть раньше положенного, а потом понял, что больше всего меня интересует человеческое поведение.

– И поэтому ты занялся психологией.

Он небрежно пожал плечами:

– Учеба давалась мне легко, если предмет оказывался интересным.

– И как же ты из мира науки перескочил в «Омегу»?