Девушка конец света

Человек, выступавший в роли координатора, сидел на переднем пассажирском сиденье. Он только что окончил экономический факультет калифорнийского университета Беркли в качестве иностранного студента из Кореи. Координатор развернулся лицом к остальным и, чтобы разрядить весьма странную мрачноватую атмосферу в машине, в которой, как он потом говорил, «все как будто предвидели трагедию, случившуюся двумя днями позже», начал рассказывать об истории Лас-Вегаса и разъяснять особенности отелей на улице Стрип. Сплетни, скопившиеся у него с тех пор, как он был студентом, о знаменитостях, владельцах чеболей^[32], и других политических и военных шишках, которые спускали в Лас-Вегасе уйму денег, понемногу разрядили атмосферу. Вчерашний студент в порыве энтузиазма стал немного приукрашать истории, преувеличивая и раздувая обычные слухи, и каждый раз в машине раздавались удивленные возгласы: «Неужели правда?» Он только поддакивал: «Конечно», за что каждый раз был вознагражден новым всплеском удивления.

Однако не все в машине живо реагировали на его рассказы. Вполне естественно, что накануне боя спортсмен с цепким взглядом и острым подбородком, накинув серый капюшон, вжался в кресло и уперся взглядом в тусклый свет оранжевых лампочек в салоне машины, совсем не глядя на пестрые огни улицы. Мужчина средних лет, сидящий сразу за боксером, с таким же видом уставился в пол, низко опустив голову. Вскоре координатор уже знал, что этот мужчина, оказывается, комедиант. Об этом ему сообщил молодой президент какой-то компании: «Вон там сзади сидит настоящий комик, но ты тут так шутишь, что ему уже, похоже, пора завязывать со своей работой».

— Я так давно здесь живу, что уже не знаю теперешних знаменитостей Кореи. Вы мне потом оставьте автограф, пожалуйста. Как вас зовут? — затараторил студент.

Но комик как будто и не слышал вопроса. Некоторое время он сидел спокойно и, только когда его окликнул молодой директор, проворчал:

— Меня зовут Ан Пок Нам.

Молодой директор развернул свое грузное тело и спросил, глядя на комедианта:

— Господин Черепаха, и каковы ваши впечатления от Лас-Вегаса? Ничего смешного? Ха-ха-ха.

— Мно-много огней. Это хорошо, — заикаясь, ответил тот.

— Много огней. Это хорошо. Ха-ха-ха. — Молодой президент хлопнул себя по коленке и рассмеялся, как будто и правда услышал очень смешную шутку. — Где ж это видано, чтоб так говорили о Лас-Вегасе?! Много огней. Это хорошо! Думаю, перед боем господина Кима нам всем стоит немного расслабиться, тем более раз с нами благородный янбан^[33], который летал аж до Луны и обратно, а значит, здесь он даже не заметит разницы во времени. Ха-ха-ха.

Студент еще долго не мог забыть боксера и комика, которые молчали, даже когда разговор касался непосредственно их, и как будто знали, что случится через два дня. Он не мог забыть их вплоть до того дня, двадцать три года спустя, когда к нему пришла молодая женщина и сказала, что хочет узнать, что же произошло десятого октября 1982 года. «Езжайте в Долину Смерти. Обязательно езжайте. Может быть, там вы что-нибудь увидите», — ответил он ей.

Через два дня в отеле «Сизос-палас» проходил титульный бой, результаты которого многие хорошо помнят, поэтому нет смысла говорить о них снова. Бой проходил в выходной день, и для американцев, по несколько часов добиравшихся на машинах до Лас-Вегаса, а потом еще несколько часов наслаждавшихся азартными играми в казино, было достаточно развлечений, чтобы остудить голову: кабаре с длинноногими танцовщицами, шоу дельфинов, рассекающих, словно моторные лодки, водную гладь с дрессировщиками на спинах. Боксерский матч был самым подходящим заключением дня для всех желающих развеяться. Итог спарринга был виден довольно скоро, и можно было сразу делать ставки на следующий бой. Конечно, немного обидно, если боксер падает прямо в первом же раунде, но если, скажем, он выстоял три раунда, то это уже вполне стоящее зрелище.

Но, когда начался заключительный поединок, оказалось, что соперники вовсе не торопятся уйти с ринга. Бой продолжался до одурения долго, так что устали все: чемпион прошлого года, его соперник и зрители, непрерывно наблюдавшие за этим жестоким зрелищем. Понемногу замедлялась свистопляска кулаков и тяжелели шаги танцевавших на матах боксеров. По прошествии десяти раундов все, кроме людей, приехавших из страны, которую называли Южная Корея, начали понимать, что что-то пошло не так. И начавшееся так же радужно, как шоу дельфинов, состязание превратилось в ночной кошмар. Все с нетерпением ждали, когда боксер упадет. И в четырнадцатом раунде спортсмен из маленькой страны на Востоке наконец-то свалился на ринг. Когда голова уже давно измотанного спортсмена ударилась о мат, из разорванного рта полетел на пол окрашенный красным загубник. Ослепительный свет прожекторов, направленных на ринг, оказался последним ярким воспоминанием боксера в этой жизни.