Девушка, которая, якобы, не умела любить

— Вот уж где будут и раки, и цыгане, и медведи к ним в придачу! И банька там есть, и юные девочки-массажистки, и салюты запускают. Гульнём по полной программе!

— Я не против, — расцвёл Прокл.

— Ну, так в чём проблема? Я её не вижу. Такси, такси!

Эх, гуляли мы до самого утра! Сначала, о чём я и мечтал, отведали великолепных, огромных и ароматных раков под не менее великолепное живое пиво. Потом заказали водку и шашлыки из баранины, а также жаренную на сале картошечку и всякие специи и солёности, положенные по такому случаю. Затем велели пригласить в студию цыган и в обязательном порядке медведя! Без него никак!

Эх, какие начались тут пляски! А как чувственно и проникновенно исполнялись романсы. А как смело и с подлинным экстазом Прокл в засос целовал сначала медведя, а потом какую-то симпатичную цыганку. А как я поливал французским шампанским другую не менее симпатичную даму, присутствующую за соседним столиком. Хорошо, что она была с подругой, как следует, со страшной, а не с мужем или с любовником. Морду мне никто не набил. Ну и слава Богу!

Ах, как виртуозно играл старенький и седенький скрипач. Ах, как мастерски исполнил он отрывок из безумно любимого мною концерта Антонио Вивальди «Времена года». Этот отрывок был конечно же посвящён весне. Я слушал музыку с таким наслаждением, что чуть не заплакал от переполнявших меня чувств и эмоций. А потом скрипач заиграл что-то румыно-венгерское и чрезвычайно бодрое, и мы с Проклом пустились в пляс, дико гикая и пронзительно свистя.

Ах, как чувственно и знойно звучало танго, а затем волнующе и строго поразил наше воображение вальс в исполнении неизвестно откуда взявшегося оркестра. Ах, как трепетно вдыхал я аромат волос какой-то роскошной дамы, которая обещала мне отдаться здесь же и сразу. Ах, как жадно пили мы с нею на брунденшафт трижды и ещё более жадно целовались взасос. При этом прекрасная незнакомка с экстазом сжимала мой трепещущий член и пыталась расстегнуть ширинку на брюках, но у неё это мероприятие почему-то всё никак не получалось.

К этому времени Прокл уже потерял былую форму и лежал, как положено, уткнувшись лицом в салат. Было далеко за полночь. В настежь распахнутое окно врывался пока ещё прохладный, но ароматный воздух апреля. Цыгане, медведь, скрипач и оркестр заметно подустали. Я лежал на полу на коленях у какой-то очередной дамы, отпивал из бутылки «Мадам Клико» и навзрыд плакал, слушая уже в двадцатый раз романс под названием «Утро туманное, утро седое». Исполнители его постоянно менялись, так как сил у всех почти не осталось. Старичок-скрипач и медведь спали, обнявшись. Оркестранты клевали носами. Было грустно и очень покойно.

Ко мне осторожно подошёл метрдотель, или кто-то ещё из обслуживающего персонала.

— Уважаемый гость. Время позднее. Какие у вас дальнейшие планы на сегодняшнюю ночь? И хотелось бы узнать, как у вас обстоят дела с деньгами? — вежливо, но настойчиво поинтересовался мужчина.

— Планы у нас такие, — я достал из внутреннего кармана пиджака пачку долларов и с диким криком лихо взметнул их ввысь.

Все вокруг, даже медведь и скрипач, внезапно проснулись и бросились ловить деньги.

— Так вот. Планы у нас такие. Сейчас я прочитаю моё любимое стихотворение русского поэта Кольцова, потом заслушаю романс «Отцвели уж давно хризантемы в саду», затем последует фейерверк под звук оркестра. Он должен сыграть марш «Прощание славянки». Перед читкой стихотворения, пожалуйста, разбудите моего друга, положите его под холодный душ, ну, конечно, предварительно раздев, а затем разотрите его грубым махровым полотенцем и доставьте к тому месту, где будет произведён салют.

— Будет исполнено!

— Да, и пусть скрипач сейчас и сразу сыграет «Маленькую ночную серенаду» Моцарта, не отходя от медведя. И коньяку мне, самого лучшего.

— Вы уверены?

— Да, полностью уверен, — твёрдо сказал я и вручил представителю администрации пачку долларов. — Это вам на чай.

— Спасибо! — глаза у представителя округлились, а лицо стало пунцовым.

— И ещё…

— Господин! — проблеял представитель. — Мы можем предоставить вам самых лучших наших массажисток.

— Это и баня потом… И ещё.

— Чего изволите ещё?

— Давно мечтаю подняться ввысь и спрыгнуть с парашютом. Это неплохо было бы сделать после салюта. И желательно, чтобы был воздушный шар или аэростат.

— Ваше Превосходительство, но данное Ваше желание осуществить в эту ночь никак не возможно. Завтра, вернее, сегодня, но чуть позже, полёт и прыжок мы Вам организуем. После бани и холодного бассейна. Прыжок с аэростата не гарантирую, но с вертолёта он вполне возможен.

— А в бассейне будет лёд?

— Что?

— Ну, я давно хотел начать заниматься моржеванием.

— Лёд, конечно будет, — горячо заверил представитель. — Сейчас начнём его производить.