Девушка, которая лгала

– Не смей говорить о моей матери! Ты понятия не имеешь, что она чувствует. – Она помолчала, потом снова спокойно улыбнулась и села на место. – Неприятно, правда? Думать, что потеряла человека, которого любишь. А еще хуже – знать, что потеряла такого человека. Я подумала, что надо отплатить девицам Хёрли той же монетой. Пусть они узнают, что такое настоящий страх, что такое боль матери, теряющей ребенка! Вам понравилось, не так ли?

– Так вот почему ты все это затеяла? Или в твоем воспаленном мозгу было и кое-что другое?

Я почувствовала, как Софи крепко сжала мою руку. Она начала хныкать.

– Ты права, пора перейти к делу, – кивнула Ройшн. – Я хочу правды о Софи. Ни больше ни меньше. Я хочу, чтобы ты призналась в том, что ты и твоя сестра сделали с ребенком. Я хочу, чтобы Софи стала частью моей семьи – ее семьи. Маршаллы для нее такая же родня, как Хёрли. А ты, Эрин, это от нее скрывала. Ты и твоя семья прятали ее от нас десять лет!

Ройшн шагнула ко мне.

– Замолчи, Ройшн. – Я спрятала Софи за спиной, зная, что она слышит каждое наше слово. – Только не сейчас.

– Надо было думать об этом раньше, – отрезала Ройшн. – Ты не имела никакого права так поступать. Ни малейшего. Она дочь моего брата. Мой брат умер из-за тебя.

– И что дальше? – спросила я, думая только о том, как заставить ее поскорее замолчать.

– Мы вместе пойдем к адвокату и официально подпишем договор. Ты согласишься с тем, что мы – то есть моя семья – будем регулярно встречаться с Софи. Она сможет оставаться у нас. Моя мама будет с ней видеться, брать к себе и вообще обращаться с ней как с родной внучкой.

Я кивнула, хотя мое сердце разрывала боль. Я не могла делить Софи с Дайаной Маршалл. Она не хотела этого ребенка. А может, не хочет и сейчас?

– Твоя мать знает? – спросила я.

– Пока нет. Но это не твое дело. С какой стати ты заботишься о моей маме? Тебе было на нее плевать, когда ты сбежала в Англию.

– Тогда лучше ей не знать и дальше, – ответила я. – Потому что она этого не заслуживает. Она не хотела ребенка и требовала, чтобы я сделала аборт. Я уже говорила об этом раньше, и это правда.

Все эти слова вылетели из меня раньше, чем я успела их остановить.

– Ты лжешь! – выпалила Ройшн.

– Зачем? Зачем мне лгать сейчас, когда все узнают правду?

Я твердо смотрела ей в глаза. Мы стояли всего в нескольких дюймах друг от друга. В первый раз на ее лице появилось что-то вроде неуверенности.

– Моя мама никогда бы не согласилась на аборт! – крикнула она.

– Твоя мать не хотела, чтобы Найал пожертвовал своей карьерой, – возразила я. – Если бы она не была так помешана на его блестящем будущем, нам бы не пришлось бежать в Англию.

Софи испуганно прижалась к моим ногам, но я этого почти не замечала. Я видела перед собой только Ройшн.

– А если бы сделала то, что она хотела, вам бы не пришлось бежать! – выкрикнула она, но в ее голосе звучало отчаяние. – Если бы вы не сбежали, Найал был бы жив!

Она грубо толкнула меня в плечо. Я покачнулась. На секунду мне показалось, что я упаду на Софи, но она быстро скользнула в сторону и забилась в угол. Я резко повернулась к Ройшн. Все произошло в одно мгновение. Я восстановила равновесие и пихнула ее в грудь. Она схватила меня за руку. Мы яростно сцепились, толкая друг друга, как два борца сумо.

– О нет, опять! – простонал Керри.

Он бросился между нами. Джо схватил Ройшн за плечи.

– Это нечестно, Ройшн. Ты не можешь винить Эрин в смерти Найала. Мы оба это знаем, – сказал Джо.

– Успокойтесь вы, ради бога, – вставил Керри.

– Пусть она уберет от меня свои грязные руки!

Я кипела от бешенства. Весь гнев этих десяти лет вспыхнул во мне с новой силой. Керри с трудом держал меня за руки. Я попыталась его оттолкнуть, но он только прижимал меня еще крепче. Он целовал меня в лоб и бормотал успокаивающие слова, как говорил бы их Шторму или Бриз. Через минуту все это наконец подействовало.

– Ладно, – прошептала я, – все в порядке. Я остыла.

Я подошла к Софи и стала ее обнимать и успокаивать. Мне было стыдно, что я повела себя так в ее присутствии. Ей и без того пришлось несладко.

Ройшн вытерла слезы с глаз. Не знаю, верила ли она мне сейчас. Очень трудно признать, что твоя мать оказалась способна на такое. Но я чувствовала, что за ее слезами стоит что-то другое. Что-то такое, чего я еще не знала и что она скрывала. Я взглянула на Джо. Он отвел взгляд, но было уже поздно. Я увидела это в его глазах. Чувство вины.

Мне вспомнились слова, которые он сказал несколько минут назад.

– Джо, – произнесла я твердым и спокойным тоном, – что ты имел в виду, сказав, что я не виновата в смерти Найала?

– Ничего, – буркнул он.

– Ты сказал: Ройшн не должна меня в этом винить, и вы оба это знаете.

– Расскажи ей, Джо, – потребовал Керри. – Расскажи Эрин то, что говорил мне раньше. Мне и так не терпится устроить тебе хорошую трепку. Поверь, не стоит меня провоцировать.

Угроза Керри была не шуткой. Я видела, что он еле себя сдерживал.

– Нет, не надо! – крикнула Ройшн. – Ничего не говори.

Джо все еще колебался. Он переводил взгляд с Ройшн на Керри.