Девушка, которая упала в море

Тут в моей голове собрался пазл, и, похоже, наконец я начинала понимать, чего она от меня хотела. Я повернулась к чаше и взяла кораблик. Оглянувшись назад, я прикусила язык, чтобы не расплакаться. Богиня стояла рядом со мной, вероятно, она бесшумно приблизилась ко мне издалека. Теперь она находилась достаточно близко, чтобы я смогла увидеть в ее глазах свечи, чье пламя горело очень ярко. Я развернула бумажный кораблик и протянула его ей.

– Ты добровольно отказываешься от него?

Во время шторма она сказала мне, что не может увидеть воспоминание, потому что оно слишком тесно связано с моей душой. Лишь отказавшись от него, она сможет обрести власть надо мной.

– Ты отзовешь Имуги, если я отдам тебе это воспоминание?

Богиня внимательно наблюдала за мной, пламя в ее глазах не утихало.

– Да.

– Тогда я охотно отдаю его тебе.

Она торжествующе улыбнулась:

– В таком случае ты дурочка. Ведь, может, ты и спасла город сегодня вечером, но ты упустила свой шанс спасти его раз и навсегда. Воспоминание, которое содержится в этом кораблике, отныне принадлежит мне, и я уничтожу его вместе с твоим желанием стать невестой Бога Моря.

Она выхватила бумагу, и воспоминание мгновенно всплыло, обретя мощную власть над нами.

* * *

Я стояла с богиней в саду за своим домом. Подобно тому как я нашла желание в «Пруду бумажных корабликов», воспоминания затуманились и стали видны, будто сквозь некую пелену. Богиня казалась неуместной, когда так царственно стояла у пруда моего дедушки. После того как она увидела сцену перед собой, ее нетерпение медленно сменилось на смущение. Я мысленно готовилась и следила за ее взглядом.

Девочка стояла на коленях возле разрушенного храма. Над ней склонилась пожилая женщина, ее грубоватые руки дрожали над опущенной головой ребенка.

Я закрыла глаза. В конце концов, мне не нужно видеть это воспоминание, чтобы помнить его.

– Мина, – выкрикнула моя бабушка, – что ты наделала?

Меня окружали разбросанные останки святыни. Еда – то немногое, что я принесла в жертву, собрав собственные трапезы и посвятив их Богине Женщин и Детей, – разлетелась по всему полу. Изношенный тростниковый коврик, на который я каждый день становилась на колени и часами прижималась лбом к земле, разорван на куски.

Я перевела взгляд на бабушку и наморщилась от резкой боли в глазах.

– Неужели мои пожертвования недостаточны для богини? Мои молитвы слабые? Может, мне вообще нужно бросить ее? Брошенная богиня умрет так же, как и те, кого она забыла.

Моя бабушка ахнула от ужаса.

– Сердись на богиню, Мина. Злись на нее. Но никогда, – она берет меня за дрожащие плечи, – никогда не теряй веру в нее.

Позади нас раздался пронзительный звук, за которым последовал грохот. Моя бабушка подняла юбку и вздрогнула от душераздирающих криков невестки, обезумевшей от горя. Меня переполняло чувство вины. Что моя боль, по сравнению с ее?

Я протянула руку и медленно провела пальцами по подношениям, разложенным на святилище: звезды и луна приносят счастье и удачу; чаши с рисом и бульоном – здоровье и долголетие; и бумажный кораблик, который сможет направлять мою племянницу, дабы та благополучно вернулась домой.

Несмотря на то что каждый год на фестивале бумажных корабликов я загадывала одни и те же желания: хорошего урожая, здоровья моей семье и близким, – в этом году я принесла кораблик домой. Я поставила его на святыню, так как больше не хотела, чтобы у богини было хотя бы что-то общее с моей молитвой.