Девушка, которая взрывала воздушные замки

– Кто-то залез ко мне в квартиру и украл отчет о Залаченко. В Гётеборге кто-то напал на Аннику и похитил ее копию. Я не сомневаюсь, что ее телефон прослушивается, и, значит, скорее всего, мой телефон, а возможно, и твой, и все телефоны «Миллениума» поставлены на прослушку. Подозреваю, что если уж кто-то потрудился залезть ко мне в квартиру, то было бы глупо не воспользоваться случаем и не установить там прослушивающую аппаратуру.

– Вот оно что… – Расстроенная Малин Эрикссон покосилась на лежавший перед ней на письменном столе мобильный телефон.

– Работай как обычно. Звони по мобильному, только не выдавай никакой информации. Завтра мы предупредим Хенри Кортеса.

– О’кей. Он ушел час назад и оставил у тебя на столе гору отчетов государственных комиссий. И что ты будешь делать?

– Я собираюсь ночевать в «Миллениуме». Если они сегодня застрелили Залаченко, украли отчеты и начинили мою квартиру прослушивающей аппаратурой, то скорее всего, только начали действовать и еще не успели обработать редакцию. Здесь целый день были люди. Я не хочу на ночь оставлять редакцию пустой.

– Ты думаешь, что убийство Залаченко… Но ведь убийца – семидесятивосьмилетний психопат.

– Я не верю в такие совпадения. Кто-то решил вымарать все следы, связанные с Залаченко. Мне наплевать, кто этот семидесятивосьмилетний психопат и сколько идиотских писем он разослал министрам. Его явно наняли, он киллер и явился туда, чтобы убить Залаченко… А возможно, и Лисбет Саландер.

– Но он ведь совершил самоубийство или, во всяком случае, пытался… Разве это похоже на почерк наемного убийцы?

Микаэль задумался, а потом посмотрел главному редактору в глаза.

– Ему семьдесят восемь лет, и, возможно, нечего терять. Он явно к этому причастен, и когда мы все раскопаем – вдоль и поперек, – то сможем это доказать.

Малин внимательно разглядывала Микаэля – его лицо выдавало решимость и стойкость, таким она его прежде не видела. Она вдруг вздрогнула. Блумквист обратил внимание на ее реакцию.

– Ага, понимаешь!.. Теперь мы затеваем поединок уже не с бандой уголовников, а с государством и властями. Нам придется нелегко.

Эрикссон кивнула.

– Я не рассчитывал на то, что все зайдет так далеко. Малин, если хочешь выйти из игры, только скажи.

Она ненадолго задумалась, – интересно, а что сказала бы на ее месте Эрика Бергер. А потом упрямо покачала головой.

Часть 2 Республика хакеров

1–22 мая

Ирландский закон от 697 года запрещает женщинам нести воинскую службу. И тем самым свидетельствует о том, что ранее женщины принимали участие в сражениях. На протяжении истории многие народы – арабы, берберы, китайцы, филиппинцы, курды, раджпуты, маори, папуа, австралийские аборигены, микронезийцы и американские индейцы – пользовались услугами женщин-воинов.

О грозных воительницах Древней Греции существует множество легенд.

С детства их обучали искусству войны, как обращаться с оружием и как переносить физические тяготы.

Они жили отдельно от мужчин и отправлялись на войну в составе женских боевых подразделений.

Многие эпизоды повествуют о том, что часто женщины побеждали мужчин на поле боя. В античной греческой литературе – например, в «Илиаде» Гомера, написанной, предположительно, в 700 году до нашей эры – появляются амазонки.

Это слово впервые использовали древние греки. Дословно «амазонка» означает «безгрудая». Утверждают, что правую грудь женщинам удаляли, чтобы им легче было натягивать лук.