Девушка, которую вернуло море

Кжелд настороженно взглянул на меня, а затем тоже уставился в темноту, поворачивая браслет на запястье. Медный диск сверкнул в лунном свете.

– Все хорошо?

– Все в порядке, – снова ответил я, больше обращаясь к самому себе.

Он отвернулся, последовав за Асмундом через скалы, а я приподнял край жилета, прижав ладонь к покрытой мхом ране в боку. Возможно, воспаление распространялось быстрее, чем я предполагал. А возможно, причиной видений в тумане стали долгие бессонные ночи. Я снова окинул взглядом лес, когда мои спутники скрылись за поворотом. Но больше ничего не увидел. И никого.

И лишь чье-то горячее дыхание все еще обжигало мою щеку.

Глава 13

Това

Я ПРОТЯНУЛА ОЗЯБШИЕ РУКИ к костру, ощутив его обжигающее тепло. Голова раскалывалась, боль сковывала шею, плечи и спину. Пройдет несколько дней, прежде чем моя кровь очистится от дурмана белены, но я все же получила ответ на свой вопрос, заданный Прядильщикам.

Видение было отчетливым, словно они и в самом деле хотели, чтобы я отыскала его. Воин Надир с той поляны был в Ютане.

Пламя лизало сухие поленья, превращая их в черные головешки в пылавшем передо мной костре. Лагерь Свелл раскинулся во все стороны от поляны, и я не видела конца и края шатрам, наводнившим лес. Через несколько часов эта огромная армия двинется на фьорд.

Воины из всех деревень Свелл собрались на поляне, где Вигдис проводил погребальный ритуал для Бекана. Их голоса рокотали в отдалении подобно раскатам грома, воины в унисон повторяли священные слова. Я много раз слышала, как верховный предводитель говорил о своих людях с таким пылом, что сотрясались стены ритуального дома. Но еще никогда я не видела их такими.

Каждый из них был готов сражаться, но никто не сказал им, что именно клинок Вигдиса стал причиной гибели их верховного предводителя, и я сомневалась, что они когда-нибудь узнают об этом. Если бы они только знали, что родной брат Бекана предал его еще до того, как вражеский клинок пронзил его грудь, то вряд ли последовали бы за ним. Эту тайну знали лишь Сив и те немногие, кто видел, что произошло на поляне, и им предстояло сохранить ее.

– Ты уверена? – Джоррунд наклонился к огню, его глаза сделались огромными от беспокойства. Они сверкали под его кустистыми бровями, изучая мое лицо.

– Да, – ответила я, глядя на столб дыма, поднимавшийся в небо от погребального костра Бекана.

Пламя вздымалось ввысь, и я едва различала очертания тела Бекана, пожираемого огнем. К горлу подкатил ком, и я с трудом проглотила слезы, навернувшиеся на глаза.

Я не понимала, почему мое сердце сжималось от боли при мысли о его смерти. С тех пор как я появилась в Лиере, Бекан с трудом терпел мое присутствие, а после смерти Веры не скрывал своей ненависти ко мне. Но я помнила, как добр он был к своей дочери. Как ласково гладил ее светлые волосы, когда она стояла между ним и Джоррундом. И хотя я не принадлежала к его народу, я ощущала тяжесть утраты. Что-то сильно изменилось не только для клана Свелл, но и для паутины судьбы. И впервые в жизни я ощущала себя, словно муха, запутавшаяся в ее сетях, а не паук, плетущий эти сети.

До сегодняшней ночи я лишь однажды призывала Прядильщиков. Как-то на заре я тайком отправилась жечь белену на том же берегу, где когда-то нашел меня Джоррунд. Я до тошноты вдыхала ядовитый дым, задавая один-единственный вопрос.

Я хотела знать, почему.

Почему мой народ предал меня морю. Почему богиня Надр отвернулась от меня. Почему волны выбросили меня у берегов клана Свелл, вместо того чтобы обречь на одинокую смерть, которую для меня выбрали.

До этого момента я не знала, что никогда нельзя задавать Прядильщикам вопрос «почему». Ответ на него был непостижимым для понимания простых смертных. Они сидели у подножия дерева Урдра и пряли. Они вечно пряли. Создавали узоры прошлого, настоящего и будущего из одного клубка.

Они не ответили. Они показали мне тьму. Мертвую тишину. Я провалилась в пустоту, вдохнув дурманящий дым, и, проснувшись на следующее утро, я лежала на волнах. С трудом открыв глаза, я поклялась больше никогда не задавать им вопрос «почему». Теперь я знала, что могу спрашивать у них лишь: «что», «кто» и «когда», раскладывая свои руны. Потому что это были единственные вопросы, на которые Прядильщики отвечали мне.

– Я видела не только это, – прошептала я, стараясь, чтобы Гюнтер не услышал меня.

Джоррунд тяжело опустился на землю перед костром.

– И что еще ты видела?

Я закрыла глаза, пытаясь вызвать в памяти свое видение.

– Воду. Огонь. Я смогла услышать…

Но тяжелые шаги, внезапно нарушившие тишину, заставили нас обоих поднять глаза, и я прищурилась, ощущая боль, которую свет разбудил в моей голове. Вигдис шел к нам с поляны, погребальный огонь по-прежнему бушевал у него за спиной. Я увидела перед собой его перепачканные грязью башмаки, торчавшие из земли, как корни тысячелетнего дерева.

– Расскажи мне, – жестко произнес он.

Я взглянула в его перемазанное грязью и сажей лицо, заметив рядом с ним Сив.

– Он в Ютане.

– Откуда ты знаешь?

Я прижала ладонь ко лбу, с трудом дыша через боль, сковавшую голову.