Девушка не от мира сего

Скоро ингредиенты для очередной попытки вернуть меня в родной мир были готовы. Олли набрал в котелок воды и нетерпеливо ждал, пока она закипит. Отправив в свое варево нарезанные растения в компании с тремя видами химикатов, парень напрягся, готовый в любой момент юркнуть за спасительную стену очага. Содержимое котла громко зашипело, прошла еще минута — и кухня огласилась звуком очередного взрыва. За неделю я успела привыкнуть к тому, что все попытки вернуть меня на родину заканчиваются одним и тем же. «Он не делом занимается, а просто дурачится! Играет со своими химикатами, как с чем-то очень занимательным, но результатов от всего этого нет никаких. Реактивы или взрываются, или просто дымят, но отправить меня домой они точно не могут. Может, хватит уже играть, и пора заняться чем-то серьезным?» — шептал внутренний голос, пока я открывала окно и выпускала на улицу весь тот дым, что образовался после взрыва. С каждой провальной попыткой я все меньше верила в то, что парень вообще хоть что-то понимает в своих экспериментах. Сейчас он, например, носился по кухне и радостно восхищался очередному взрыву.

В помещении было достаточно шумно: стоило смолкнуть звуку взрыва, как Хермис, сидящий на высоком шкафу, принялся кричать и хлопать крыльями, будто ругая своего хозяина. Ему вторил мой спутник — громко чирикая, Мирра маленькой стрелой носилась по кухоньке, не замолкая ни на секунду. От этого гвалта у меня разболелась голова. Резким движением поймав пролетавшего мимо спутника, я посадила его на плечо. Как ни странно, птичка не стала улетать, а наоборот, удобно устроилась на новом насесте. Постепенно приподнятое настроение, чем-то напоминающее воздушный шарик, начало сдуваться. Устроившись на подоконнике, я с легким интересом наблюдала, как Олли, не переставая переговариваться со спутником, скачет по кухне, стараясь избавиться от первых последствий взрыва. Как оказалось, на этот раз было много шуму и дыма, однако ни огня, ни копоти не образовалось — лишь каменная кладка очага была перемазана остатками варева. Откинув с глаз волосы, паренек посмотрел в мою сторону.

— Ну как тебе?

— Как обычно. Я уже неделю наблюдаю за тем, как ты методично пытаешься разрушить собственный дом. Если я сижу на подоконнике и вижу тебя — значит, мы опять что-то напутали.

— Просто я еще не нашел нужный рецепт.

— А ты вообще уверен, что найдешь его?

— Как я могу быть в этом уверенным? Параметристика наука тонкая, и я уже сомневаюсь, что в этой книге будет действенное руководство, как пересечь грань между мирами. Но взрыв был хорош, этого нельзя отрицать! Ну же, Ника, что ты опять сердиться начала? Ты же буквально два часа назад улыбалась! Я столько усилий потратил, чтобы развеселить тебя, а ты снова киснуть принялась. Скажи, что последний бабах у меня удался!

— Даже и не знаю… Позавчера получше было.

— Нет, позавчера у нас все тихое было, просто глухо бумкало, и мы с тобой принимались оттирать кухню от клейкого студня, причем все опыты заканчивались примерно одним и тем же. А вот за день до этого — вот тогда был действительно знатный взрыв. Вот уж рвануло так рвануло, аж стекла зазвенели! Я еле успел увернуться в сторону от котелка!

— Он тогда через всю кухню пролетел, мы потом уборкой чуть ли не три часа занимались!

— Согласен, и поэтому говорю, что сегодняшний взрыв получился лучше. И не мощный, но и не слабенький, золотая середина.

— Как ты можешь радоваться тому, что по твоему дому заносится запах пережаренной травы и горелого металла?!

— Не знаю, мне просто нравятся всякие взрывы. Они такие классные!

— Да ты совсем псих!

— Я думал, ты этого не скажешь. Поздравляю со стабильностью! Семь дней — семь фраз «Олли, ты свихнувшийся психопат!». Ладно, не кипятись, иначе сама рванешь, как мои химикаты. Лучше помоги мне убраться, сегодня у нас небольшой фронт работ.

Ворча себе под нос, я слезла с насиженного места и, набрав в ведро воды, принялась смывать с каменной кладки еще горячие ошметки чего-то, что еще утром росло в поле. Олли, стоявший рядом, вполголоса напевал какую-то песенку — за время нашего знакомства я поняла, что паренек просто обожал петь, не имея при этом ни слуха, ни голоса.

Мирра перелетела с моего плеча на шкаф и устроилась рядом с огромным вороном. Прислушавшись к себе, я не почувствовала никакого волнения — несмотря на мои опасения, Хермис не стал охотиться на малышку. Наоборот, склонив к ней голову, он как будто общался с пташкой, казавшийся рядом с ним игрушкой. Немного посмотрев на спутников, я вернулась к работе.

6