Девушка по имени Каламити (ЛП)

— Ты не собираешься заткнуться, пока я не отвечу, не так ли?

— Нет, — честно ответила я.

— Я никогда не был в Ундали.

У меня не было особой надежды, когда я задавала этот вопрос, но я должна была попытаться.

— Как я могу выкинуть тебя из своей головы?

— Ты не можешь. И прекрати свои меланхолические мысли.

— Почему? Это расстраивает твое холодное сердце? — я усмехнулась.

— Знаешь, что меня расстраивает? Ты. Иди спать, блядь.

* * *

— Зачем я тебе вообще понадобилась, если ты мог вот так убить семерых человек? — спросила я Уэстона, когда на следующее утро мы снова спускались по утомительной пыльной тропинке.

По мере того, как мы продвигались, деревьев и зарослей травы становилось все больше, и я была более чем счастлива их видеть. Никогда бы не подумала, что буду взволнована, увидев простую траву.

Весь день прошел спокойно, без происшествий. Что для меня было победой. Отсутствие происшествий в этой поездке всегда было хорошо.

— Мне нужно было, чтобы они были вместе и отвлеклись, — сказал он, когда ехал рядом со мной.

— Недостаточно хорош, чтобы убить их всех на страже?

Я внутренне улыбнулась, задавая этот вопрос. Краем глаза я поймала его злобный взгляд.

— Это было бы рискованно.

— Как это не использовать меня? Поэтому ты решил сопроводить меня в Ундали? Чтобы ты мог использовать меня как приманку, пока удовлетворяешь свою жажду крови?

— Нет, но это, несомненно, плюс, не так ли? — протянул он.

Тьфу, он был раздражающим. И я вдруг представила, как тренируюсь с ним в метании ножей в качестве мишени.

Он посмотрел на меня веселыми глазами, и я только покачала головой. Не важно, сколько времени потребовалось, чтобы добраться до Ундали, я не думала, что когда-нибудь привыкну к тому, что он читает мои мысли.

— Тогда почему ты передумал и решил проводить меня?

Я знала, что он сделал это не по доброте душевной, и его легкая улыбка подтверждала это.

— Ну? Я начинаю действительно уставать от того, что ты игнорируешь меня, — вздохнула я.

— Я должен слушать тебя каждую минуту дня. Как ты думаешь, ты могла бы дать мне небольшую передышку?

— Я не разговариваю весь день.

Возможно, это была маленькая ложь.

— Ты постоянно разговариваешь. А когда ты этого не делаешь, твои мысли достаточно громкие, чтобы их услышали в Кэмероне.

— Я сказала тебе перестать слушать.

— Это не так просто, когда ты выкрикиваешь свои тривиальные мысли.

Мои губы скривились.

— Я не думаю о тривиальных вещах.

— Значит, попытка шокировать свою бабушку своим недавним опытом удаления волос не тривиальна?

Я не могла сдержать смех. Он лился из меня, как извергающийся вулкан. Когда я закончила, у меня болел живот от смеха, а Уэстон смотрел на меня… странно.

Я прочистила горло.

— Ты действительно сказал, что я проститутка в Камероне. С таким же успехом я могла бы выглядеть соответственно.

— Мы оба знаем, что ты не проститутка.

— Что это должно означать?

Я вполне могла бы быть проституткой.

Я была уверена, что мои мысли автоматически рождали противоположное тому, что Уэстон сказал в этот момент.

— Есть причина, по которой двое мужчин назвали тебя ангелом.

— Почему?

Он посмотрел на меня так, как будто это был нелепый вопрос.

— Потому что ты выглядишь невинной.

— Я не знаю.

Он покачал головой.

— Почему ты со мной споришь? Это ни к чему тебя не приведет, и все, что это делает, — это выводит меня из себя.

Я сказала первое, что пришло мне в голову. Что я и делала большую часть времени. Я и не подозревала, в какие неприятности это меня втянет в конце концов.

— Может быть, мне нравится тебя злить.

Взгляд, которым он одарил меня, был абсолютно серьезным. Взгляд, который, я была уверена, он усовершенствовал как убийца. Тот, который он дал бы прямо перед тем, как избавиться от того фасада, который на нем был, и вонзить клинок в сердце своей жертвы. Тот, который избавлялся от любого мужчины, которому случалось преодолевать щит, воздвигнутый его присутствием. И тот, который заставлял меня внутренне дрожать. Хотя, я бы никогда в этом не призналась.

— Никогда не забывай о том, что произошло вчера. Не испытывай ложного чувства безопасности рядом со мной. Я не рыцарь в сияющих доспехах. Не притворяйся, что я такой.

Мое чувство юмора исчезло.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

ПЛАМЯ РАЗНЫХ ВИДОВ

Остаток дня я ехала молча. Я пыталась ни о чем не думать, но это было не так-то просто. Я думала о доме. Я думала о знамении. Я подумала о Саккаре, и я подумала обо всех вещах, которые я должна была скрывать от Уэстона.

Скажи себе не думать ни о чем, и твой разум решит, что это игра, в которой он должен победить.

Я не сказала Уэстону ни слова после того, что он сказал. Он был прав. И я была не настолько глупа, чтобы отрицать это от самой себя.

Рядом с ним я испытывала странное чувство безопасности. Тройное с лишним. Даже после того, что он сделал со мной.

Может быть, это было из-за того, что я наблюдала, как он расправился с семью мужчинами одновременно. Я не знала, как это объяснить самой себе. Но после некоторого размышления я поняла это.