Девушка с глазами львицы

Одним махом вскочил он на массивный квадратный стол, стоящий посередине комнаты и, надавив на доски, откинул незаметную крышку в потолке. Поднявшись на носки, с усилием поднял один из трёх сундуков, спрятанных на чердаке, и вместе с ним спустился вниз. Поставив свою ношу на пол, абрек открыл крышку. Сундук оказался доверху набит золотом. В основном там лежали червонцы, но были и монеты незнакомой чеканки, их принадлежности Саломея не знала.

– Сколько ты хочешь? – ехидно спросил Коста, наслаждаясь жадным блеском её глаз.

– Столько, сколько смогу удержать, пока ты будешь ласкать меня, – фыркнула Саломея, она подхватила подол бархатного платья, открыв красивые ноги в белых шёлковых чулках и крепких кожаных ботинках. – Сыпь, я скажу, когда хватит.

Надетая под платьем рубашка открывала её ноги выше колен, и Коста увидел матовые полоски белой кожи над чулками. Вожделение захлестнуло его, абрек снова был молодым и горячим, а ещё он безумно хотел эту наглую и высокомерную суку. Коста пригоршнями зачерпывал золото и сыпал его в подол бархатного платья. Монеты всё сыпались, но он не останавливался. Абрек хотел победить эту чудовищную гордячку, а она, задыхаясь от жадности, молчала. Наконец руки Саломеи дрогнули под тяжестью золота в подоле, и Коста остановился.

– Я заплатил, – сказал он, – теперь твоя очередь.

– Я разрешаю тебе целовать мою кожу там, где нет одежды, – капризно заявила Саломея. – Стань на колени и целуй.

Она уже тоже горела в огне, эта игра была такой острой – никогда ещё с Саломеей не случалось ничего подобного, а ведь это было именно то, в чём она всегда нуждалась. Коста уже опустился на колени, припал ртом к бедрам своей владычицы и стал их покусывать, а потом облизал. Саломею затрясло. Она стояла с поднятой юбкой, полной золота, а мужчина, стоя на коленях, как раб, ласкал её. Возбуждение дошло до крайней точки, Саломея застонала, и Коста, раздвинув складки её лона, прижался к нему губами. Женщина зарычала, плавясь в огненных волнах и, обмякнув, привалилась спиной к столу. Коста подхватил её под колени и положил спиной на столешницу. Золотые монеты рассыпались по потёртому дубу, а он согнул ноги своей любовницы, широко раздвинул их и вошел в ещё трепещущее лоно. Саломея царапалась, как тигрица, встречая мощные выпады своего любовника, а он вскипал всё сильнее, пока не закричал от восторга. Свершилось! Он вновь превратился в мужчину!

«Вот что мне всегда было нужно. Не хозяин, а раб», – размышляла Саломея, слушая частые удары мужского сердца. Она пошевелилась под тяжёлым телом Косты, и тот, придя в себя, поднялся и отступил. Стал одеваться. Графиня уселась на столе и аккуратно собрала подол, который не выпускала из рук даже лежа. Основная часть монет по-прежнему лежала в бархатных складках, но часть золотых вывалилось на стол и даже скатилась на пол.

– Собирай, у меня руки заняты, – улыбнулась довольная Саломея, и её любовник обомлел, увидев, как преобразила улыбка властное лицо графини.

Абрек кинулся собирать монеты и складывать их в подол, а потом, ползая на коленях, подобрал золотые, раскатившиеся по полу.

– Всё собирай, – благодушно шутила Саломея, – я эти деньги честно заработала.

Наконец она спустилась со стола и, посмотрев по сторонам, приказала:

– Накинь на меня свой плащ, а через полчаса приходи за паспортом.

– Как ты умудрилась добыть для меня паспорт, если за мою голову объявлена награда? – наконец-то догадался спросить абрек.

– Ну, женщины не все так глупы, как ты думаешь. Я, например, умная. Паспорт выписан на имя моего умершего брата. Я сообщила его имя, дату и место рождения, они проверили, что такой человек ни в чём не замешан, и прислали паспорт.

Саломея не прощаясь вышла в сад. Она пробежала по тропинке к задней двери гостиной и подцепила ногой незакрытую дверь. Пройдя в кабинет, графиня высыпала золото на тёмно-зелёное сукно своего стола и принялась за расклад. Собирая монетки в столбики по десять штук, графиня выстроила целую шеренгу. Наконец, когда последний столбик занял своё место, она принялась их считать. Боже милостивый! Саломея принесла в подоле больше шестидесяти семи тысяч. Никому в мире мужчины не платили столько за час любовных ласк, а ведь она и пальцем не шевельнула, просто позволила себя ласкать. Саломея рассмеялась, сгребла деньги и сбросила их в ящик стола. Пора ехать на эту чёртову фабрику.

Графиня закуталась в лисий салоп и устроилась в санях. Как же приятно, что у неё вновь появились деньги!

Глава восемнадцатая. Допрос в Вене

Давно Орлова не попадала в столь неприятную ситуацию. Но самым печальным было то, что выяснение отношений с великой княгиней Екатериной Павловной, случилось как-то вдруг – совсем неожиданно, и фрейлина оказалась к этому совершенно не готова.