Девушка с кулоном на шее

– Мы не будем его пугать и давить на него, – пообещал Крячко. – Мы будем просить у него помощи и призывать его к сотрудничеству. Обычно люди идут навстречу, когда осознают, что полиция – единственная, кто его действительно в состоянии защитить, спасти, помочь в безвыходной ситуации. Тем более что мы на самом деле выставим сегодня охрану у палаты Шарова.

– Ему грозит опасность? – Пономарева остановилась у двери и обернулась. – Час от часу не легче!

Павел Шаров лежал на спине и смотрел в потолок прямо над собой. Но стоило только приоткрыться двери палаты, как он сразу поднял голову с подушки и уставился на входящих. То, что с двумя мужчинами к нему пришла и его лечащий врач Ирина Григорьевна, несколько успокоило раненого, но взгляд парня оставался напряженным.

– Паша, это товарищи из полиции, – сказала Пономарева, подходя к постели и осматривая капельницу. – Им нужно поговорить с тобой. Ты же понимаешь, что все произошедшее с тобой будет расследоваться. Так что отвечай на все вопросы, а я потом приду с медсестрой, тебе пора делать уколы.

– Меня зовут Лев Иванович, – представился Гуров, пододвигая белый табурет поближе к кровати и усаживаясь на него. – А это полковник Крячко. Мы из уголовного розыска.

Шаров смотрел на гостей, переводя взгляд с одного мужчины на другого. Страх и недоумение в его глазах стали исчезать, но пальцы правой руки все равно стискивали простыню. Гуров осмотрел перебинтованное тело Шарова и остался доволен. Да, как и говорила лечащий врач, никаких серьезных ранений у парня не было. Даже рана в область живота и та оказалась не очень опасной. Чудом не были задеты внутренние органы. Шаров потерял много крови, и у него была сильно травмирована психика. Все-таки пережить такое нападение, мысленно уже попрощаться с жизнью, получая удар за ударом кинжалом. А парень он физически крепкий, может, поэтому и смог уворачиваться, вырываться, может, поэтому киллеру и не удалось его так легко убить.

– Так, парень, – уверенно добавил Крячко, подходя к кровати и облокотившись на спинку в ногах раненого. – Можешь больше не беспокоиться. Найдем мы этого урода, а ты с этой минуты под охраной. Никто тебя больше не тронет. Понимаешь?

– Вы что, полицию ко мне приставите? – нервно улыбнулся Шаров.

– А ты не иронизируй, – покачал головой Гуров. – Уже приставили. Там ОМОН у твоей палаты дежурит. На окнах решетки, здание охраняется. Так что давай ловить того человека, который напал на тебя. Расскажи, как все произошло.

– Блин! – с шумом выдохнул Шаров и покачал головой. – Я не понял, откуда он взялся. Здоровый детина! И так неожиданно, что я только в последний момент его заметил. Не повернись вовремя, в морге бы лежал сейчас. Капец! Вот такой ножище или кинжал какой-то! Я только успевал уворачиваться, кидал в него чем попало. На улицу хотел выбежать. Он в руку ударил, по груди. Боль, кровища. Думал, хана мне… А потом в живот как саданет. И все, в глазах все перевернулось.

– Откуда он появился, где ты сам был в этот момент? – стал уточнять Крячко.

– На втором этаже в спальне. Точнее, я выходил из нее, белье хотел в машинку заложить на первом этаже. А тут он.

– Описать сможешь нападавшего? Внешность, одежду, особые приметы, может быть, какие-то есть?

– Не знаю, – судорожно вздохнул Шаров, а потом прижал руку к левому виску. Гуров заметил, что у парня дергается глаз. – Глаза у него бешеные, круглые. Волосы… наверное, короткие. Ничего больше не помню.

– Ну а хотя бы в какой руке у него был кинжал? В правой или в левой?

– В… – Шаров нахмурил лоб и посмотрел в стену напряженным взглядом, как будто снова представлял ту картину, заново переживал ситуацию, когда смерть дышала в лицо, когда холодная сталь ранила его тело и казалось, что спасения уже нет и не будет. – Не знаю… В правой… или в левой! Все так быстро было. Я даже не успел понять ничего!

– Хватит, Паша! – строго проговорил Лев. – Ты мужик или баба? Соберись, черт бы тебя побрал!

– Соберись? Мужик?! – стал выкрикивать Шаров слова. – А вы сами бы на моем месте как собрались?

– Знал бы ты, сколько раз мы бывали на твоем месте. И под ножом, и под пистолетом! – оборвал его Крячко. – И мы прекрасно знаем, что просто так не нападают. Тебя не ограбили! Он приходил из-за тебя, из-за тебя лично! За что он хотел тебя убить?

– А за что меня убивать? – чуть ли не со слезами от избытка эмоций стал тараторить Шаров. – Я сижу, никого не трогаю, я вообще месяц на даче живу, меня и в городе не было!

– А месяц назад? – тут же спросил Гуров, уловив эту деталь в интонациях раненого. Почему он именно месяц здесь живет, почему именно месяц он никого не трогает?

– Что, месяц…? – хрипло спросил Шаров, со страхом глядя на полицейских.

– Не дури! – коротко бросил Крячко и сел рядом с Шаровым на кровать. – Что случилось месяц назад, куда вы все разбежались и попрятались? Почему хотят убить Вадима Пименова, почему хотят убить тебя? Мы вашего третьего дружка не можем найти. Где Никита Луговой?

– Не знаю, – прошептал Шаров.