Девушка с татуировкой дракона

– Согласна. Но это стоит взять на заметку. В расследовании я ничего не обнаружила о причинах пожара, и было бы любопытно узнать, происходили ли в шестидесятых годах другие «странные» пожары. Кроме того, неплохо бы проверить, не отмечались ли тогда в этих краях случаи издевательства над животными или нанесения им увечий.

Когда на седьмой вечер своего пребывания в Хедебю Лисбет отправилась спать, она несколько злилась на Микаэля Блумквиста. Всю неделю она проводила с ним практически каждую минуту, конечно, кроме времени, отведенного на сон. Обычно же оказывалось достаточным семи минут в обществе другого человека, чтобы у нее начиналась головная боль.

Лисбет давно уже отметила, что ей не так-то легко общаться с окружающими, и она уже свыклась с жизнью затворника. И она бы вполне ее удовлетворяла, только бы окружающие оставляли ее в покое и не мешали заниматься своими делами. Но, к сожалению, окружающие не проявляли достаточной мудрости и терпения. Ей приходилось отбиваться от разных социальных структур, детских воспитательно-исправительных учреждений, опекунского совета муниципалитета, налоговых управлений, полиции, кураторов, психологов, психиатров, учителей и гардеробщиков, которые (за исключением уже знавших ее вахтеров кафе «Мельница») не хотели пропускать ее в шалманы, хотя ей уже исполнилось двадцать пять лет. Целая толпа людей, казалось, не могла найти себе более достойного применения, кроме как при малейшей возможности пытаться контролировать ее жизнь и вносить свои коррективы в избранный ею способ существования.

Лисбет рано усвоила, что слезами горю не поможешь. Она также поняла, что любая попытка привлечь чье-либо внимание к обстоятельствам ее жизни только портит эту самую жизнь. Следовательно, она должна была сама решать свои проблемы и использовать те методы, которые считала оптимальными. Адвокату Нильсу Бьюрману довелось испробовать это на себе.

Микаэль Блумквист, как и все остальные, не мог отказать себе в удовольствии копаться в ее личной жизни и задавать вопросы, на которые ей не хотелось отвечать. Зато реагировал он совершенно не так, как остальные.

Когда она игнорировала его вопросы, он только пожимал плечами, переключался на другую тему и оставлял ее в покое. Вот это да!

Когда в первое утро Лисбет добралась до его лэптопа, она, разумеется, перекачала оттуда всю информацию в свой компьютер. Теперь уже неважно, отстегнет ли он ее от дальнейшей работы, – доступ к материалу у нее все равно есть.

Потом она попыталась намеренно спровоцировать его, демонстративно читая документы в его лэптопе. Она ожидала взрыва раздражения. А он лишь посмотрел на нее с каким-то побитым видом, попытался что-то сострить, отправился в душ, а потом начал обсуждать с ней то, что она прочла. Вот чудик. Она чуть не поверила в то, что он ей доверяет.

Но вот то, что он в курсе ее хакерских замашек, представлялось ей делом серьезным. Лисбет Саландер знала, что хакерство, которым она занималась – и выполняя свои рабочие задания, и в качестве хобби, – на юридическом языке называлось незаконным проникновением в чужую компьютерную систему, квалифицировалось как компьютерное преступление и могло закончиться тюремным заключением сроком до двух лет. Для Лисбет это было очень чувствительно – конечно, ей не хотелось сидеть взаперти, а еще в тюрьме у нее, скорее всего, отнимут компьютер, лишив тем самым единственного занятия, которое у нее действительно хорошо получалась. Ей даже в голову не приходило делиться с Драганом Арманским или с кем-нибудь еще, каким образом она добывает информацию, за которую они платят.

За исключением Чумы и нескольких персонажей из Сети – таких же, как и она, профессиональных хакеров, большинство из которых знали ее только как Осу и понятия не имели, кто она такая и где живет, – в ее тайну проник только Калле Блумквист. Он разоблачил ее, потому что она совершила оплошность, которой не позволит себе даже двенадцатилетний сопливый «зеленый» хакер, и это свидетельствовало о том, что она утратила бдительность и заслуживает приличной порки. Но он не пришел в бешенство и не перевернул все вверх дном, а вместо этого предложил ей работу.

Поэтому Лисбет и злилась на него.

Когда они съели по бутерброду на ночь и собрались идти спать, он вдруг спросил ее, классный ли она хакер. К собственному удивлению, Саландер ответила не задумываясь:

– Наверное, лучший в стране. Ну, может, есть еще двое или трое моего уровня.

В своей правоте Лисбет ничуть не сомневалась. Когда-то Чума был лучше ее, но она давно его опередила.

В то же время ей было непривычно произносить эти слова вслух, раньше она никогда такое не говорила. Да собственно, ей и некому было об этом рассказывать, и вдруг ей стало приятно, что Блумквист восхищается ее способностями. Но потом, когда он спросил, как она освоила хакерские премудрости, Саландер напряглась.

Да она и не знала, что отвечать. «Я всегда это умела», – могла бы она сказать. Но ничего не ответила, ушла и легла спать, даже не пожелав Микаэлю спокойной ночи.