Девушка в башне (ЛП)

спотыкаясь о свои копыта на льду.

– Эй, малый! – крикнул капитан. – Что ты делаешь с конем?

– Это лошадь моего отца, – крикнул мальчик робко и с сельским акцентом. – Я иду

продавать.

– За такого неуклюжего много не дадут, да и поздно уже, – сказал капитан, конь

споткнулся снова, чуть не упав на колени. Но при этом капитан скользнул по коню

взглядом, отметил хорошую голову, спину и длинные чистые ноги. Жеребец. Может, он

произведет сильное потомство. – Я бы купил его у тебя, чтобы спасти от бед, – медленно

сказал он.

Мальчик покачал головой. Он был худым, среднего роста, не было ни намека на

бороду.

– Отец разозлится, – сказал мальчик. – Я должен продать его в городе, так он сказал.

Капитан рассмеялся, услышав, как Чудово назвали городом. Может, он был не

сыном торговца, а боярина? Ребенок из деревни? Капитан пожал плечами. Он уже смотрел

на караван за мальчиком и клячей, торговцы мехами торопили лошадей, чтобы добраться

до стен дотемна.

– Ладно, малый, – раздраженно сказал он. – Иди, чего ждешь?

Мальчик скованно кивнул и повел лошадь к воротам.

«Странно, – подумал капитан. – Такой жеребец, а всего с веревкой. Хотя он хромой,

так что чего ты ждал?».

Торговцы мехом подошли, толкаясь и крича, и он забыл о мальчике.

* * *

Улицы тянулись вперед и назад, такие же чужие, как лес без троп. Вся держала за

веревку недовольного Соловья, стараясь (плохо) выглядеть не впечатленной. Даже холод

не стирал запах сотен людей. Запах крови и зверей, резкий и гадкий, ее глаза слезились.

Тут были козы, там возвышалась церковь, колокол все еще звенел. Женщины в спешке

задевали ее, их головы были в ярких платках, торговцы пирогами совали ароматные

товары прохожим. Дым валил из кузни, молот был ответом колоколу, а двое мужчин

боролись на снегу, и зрители вопили им.

Вася шла мимо этого, заинтригованная и испуганная. Люди пропускали ее из–за

Соловья, который готов был бить их за то, что их задевали по пути.

– Ты нервируешь людей, – сказала она ему.

«Это хорошо, – сказал конь. – Я тоже нервничаю».

Вася пожала плечами и пошла дальше. Дороги были вымощены кусками бревен,

идти было приятнее по твердому. Улица тянулась мимо горшков и печей, пока не привела

к центральной площади.

Вася обрадовалась, тут был рынок, она видела такое впервые. Торговцы кричали о

своих товарах со всех сторон. Ткани и меха, медные украшения, воск и пироги, жареная

рыба…

– Стой тут, – сказала Вася Соловью, привязав его веревку к столбу. – Не давай себя

украсть.

Кобылица в голубой упряжи склонила ухо в его сторону и заржала. Вася задумчиво

добавила:

– И не заигрывай с кобылицами, хотя, наверное, ты не сдержишься.

«Вася…».

Она прищурилась.

– Я предлагала остаться в лесу, – сказала она. – Будь здесь.

Конь хмуро посмотрел на нее, но она уже ушла, радуясь, ощущая запах пчелиного

воска, глядя на медные чаши.

И лица – столько незнакомых лиц. Все новое кружило ей голову. Пироги, каша,

ткани и кожа, попрошайки и монахи, жены ремесленников мелькали под ее восторженным

взглядом.

«Вот это, – подумала она, – и есть смысл путешествий».

Вася была у прилавка торговца мехами, гладила пальцем соболиный мех, когда

поняла, что одно лицо смотрело на нее.

Мужчина стоял на площади, широкоплечий и выше ее братьев. Его кафтан слепил

вышивкой, часть скрывала шуба из белой шкуры волка. Рукоять меча в форме головы

лошади беспечно торчала из–за его плеча. Его борода была короче, рыжая, как огонь. Он

поймал ее взгляд и склонил голову.

Вася нахмурилась. Что сделал бы деревенский мальчик под задумчивым взглядом

боярина? Точно не покраснел бы. Хотя его глаза были большими и темными.

Он пошел по площади, и Вася увидела, что у него есть слуги: крупные мужчины,

раздвигающие толпу. Он смотрел на нее. Вася не знала, было ли лучше остаться или

убежать. Что он мог хотеть? Она выпрямила спину. Он пересек площадь, окруженный

шепотом, и остановился перед Васей у лотка с мехами.

Шея Васи покраснела. Ее волосы были стянуты под капюшоном с меховой

оторочкой, и поверх них была шапка. Она была бесполой, как буханка хлеба, но… Она

сжала губы.

– Простите, господин, – осторожно сказала она. – Я вас не знаю.

Он разглядывал ее еще миг.

– Как и я тебя, – сказал он. Его голос был приятнее, чем она думала, ясным и со

странным акцентом. – Мальчик. Твое лицо знакомо мне. Как тебя зовут?

– Василий, – сказала сразу Вася. – Василий Петрович, и мне нужно вернуться к коню.

Он смотрел с любопытством, и ей стало не по себе.

– Да? – сказал он. – Меня зовут Касьян Лютович. Поешь со мной хлеба, Василий?

Вася испугалась тому, что ей этого хотелось. Она была голодна, не могла отвести

взгляда от этого высокого боярина с блеском смеха в его глазах.

Она встряхнула себя мысленно. Что будет, если он поймет, что она девушка? Он

обрадуется? Разозлится? Лучше не думать.