Девушка в бегах

Мне просто нужно подумать. Я справлюсь. Я должна справиться. Малькольм откидывает капюшон назад, и мой взгляд цепляется за шнурок его капюшона.

Это может сработать.

Взявшись за один конец шнурка, я вытягиваю его. Он длинный, я смогла бы вытянуть руки в стороны, держа его за концы. Обернув его вокруг пальцев, делаю в середине скользящую петлю.

– Что ты делаешь?

– Добываю нам машину.

Меня никогда не переставало удивлять, как часто мама оставляла ключи в машине. После того как мама в третий раз час прождала слесаря, а затем внимательно наблюдала за тем, как он отпирает ее машину, она придумала несколько трюков и научила им меня. Потом мама несколько раз случайно – хотя теперь я подозреваю, что не так уж и случайно – оставляла ключи в машине и предоставляла мне выкручиваться.

Раньше я не пробовала провернуть этот конкретный трюк со шнурком от худи, но принцип тот же. Мне просто нужно найти старую машину с фиксатором замка у окна, просунуть петлю под край дверной рамы, а затем водить ее взад-вперед, пока петля не зацепится за выступающий штырек фиксатора. Тогда я потяну за оба конца шнурка, затяну петлю и дерну.

Легко.

Но я все равно не двигалась с места; я не могу поверить, что собираюсь украсть машину.

– Серьезно?

Я тут же перевожу взгляд с машин на парковке на Малькольма.

– У меня нет лучшей идеи и нет времени, чтобы ее придумать, так что да.

Тогда Малькольм, бормоча что-то себе под нос, внезапно снимает кроссовку.

И я тут же вижу, что он в нем прятал: толстую стопку купюр.

Признание

В пачке почти триста долларов. И они были у него в ботинке.

Я поднимаю взгляд от купюр к его лицу.

– Серьезно?

– Что – будешь жаловаться?

Нет, вовсе нет. Но кто станет разгуливать с такой суммой денег? Буквально топтаться по ней?

– Что, если бы охотник за головами нашел ее?

– Тогда мне было бы еще хуже, чем сейчас.

Он запихивает наличку в карман и направляется в ту сторону, куда собиралась пойти я, потому что мы оба хотим оказаться от мотеля как можно дальше.

Я иду следом за ним, и на то, чтобы доплестись с Малькольмом до торгового центра дальше по дороге, уходит мучительно много времени. Я продолжаю то и дело коситься на него.

– Что? – спрашивает он сквозь стиснутые зубы, и я не могу понять, в чем дело – в том, что у него болит бок, или в том, что я заставляю его делать то, что ему совершенно не по душе.

– Что ты имеешь против банков?

Он не отвечает.

Комиссионный магазин уже давно закрылся, впрочем, он нам больше и не нужен. Мы находим удивительно доброжелательного человека на заправке неподалеку. Наша история о боксерском поединке трогает его куда меньше, чем менеджера мотеля, так что он разрешает нам воспользоваться его телефоном, чтобы зайти на «Craigslist», найти самую дешевую машину на ходу и договориться с продавцом о месте встречи.

Машина это… машина, так что мне плевать, что она выглядит так, будто едва пережила ралли «монстр-траков», или что пол у нее настолько проржавел, что кое-где проглядывает проносящаяся под нами дорога.

Малькольм, с другой стороны, переживает на этот счет немного больше, учитывая, что владелец машины заметил, что мы в отчаянном положении, и убеждал, что у него есть и другие покупатели, пытаясь задрать цену. В конце концов на покупку машины ушла почти вся наличность Малькольма. У нас осталось немного на бензин и прочее, что может понадобиться купить по дороге – но никаких излишеств. Я не слишком переживаю до момента, когда несколько часов спустя Малькольм сворачивает на пустынную боковую дорогу и съезжает на обочину.

Дернувшись вперед, я вцепляюсь в приборную панель.

– Что ты делаешь? Я не говорила тебе остановиться.

Малькольм ставит машину на ручник.

– У меня ребра огнем горят. Мне нужно передохнуть.

Он бросает взгляд на острый кусок оконной рамы, который я до сих пор не выпускаю из рук.

– Ты все равно сможешь достать меня этой штукой, если что, ясно?

Отстегивая ремень безопасности, он прикрывает веки и морщится.

– Я не отрицаю, что тебе отлично удалось надавить на меня своими угрозами там, в мотеле, но хватит уже. Тебе нужна моя помощь, и ты убедила меня, что мне нужна твоя.

Со свистом выдохнув, он откидывает сиденье назад, ложится и задирает худи. Я бледнею.

Даже на фоне его темной кожи я различаю темные синяки и ссадины, опоясывающие его грудную клетку и мускулистый торс. Неудивительно, что ему сложно было двигаться. Я удивлена, что он вообще оказался способен вести машину столько часов. Я смотрю на него еще секунду, а затем достаю с заднего сиденья флакончик с обезболивающим. Бросаю его Малькольму вместе с бутылкой воды. Он принимает явно слишком много таблеток за раз, и мне кажется странным, что после того, как за мной гнались, меня бросили и мне пришлось бежать, спасая свою жизнь, я все еще могу испытывать сочувствие к человеку, который буквально стал причиной всего этого.

Он возвращает мне бутылку.

– Сколько еще ехать? – спрашиваю я.

– Четыре или пять часов.

– Справишься?

Малькольм отвечает, не открывая глаз.

– Да, но мне нужно поспать. И тебе тоже.