Девушки

— Молодец, Ногина, приятно мне видеть твой участок! — сказала просто, с задушевностью Ольга. — Спасибо тебе!

Ногина зарделась и промолчала. На пожарной вышке подняли флаги.

— Обед! Обед! — раздались голоса девушек с карт.

Они быстро подняли корзины и устремились с ними к штабелям. Укладчицы спрыгнули шумно со штабелей и шагнули на бровку. Одни уселись на торфяные клетки, другие — прямо на зеленый ковер травы.

Девушки бригады Шуры Ртищевой не заметили, как пришла на их участок Тарутина, — они обедали на другой стороне штабелей. Ольга услышала, что они разговаривают о ней, хотела было выйти к ним, но ее удержала Ногина.

— Ольга, постой. В этой бригаде ничего плохого о тебе не скажут. Послушай. Да и мне интересно.

Ольга на минутку задержалась.

— Правда это или брешут, — разжевывая хлеб, проговорила маленькая, живая, с рябинками на личике Лена Огнева, — будто Аржанов Федька сейчас же деранул, как узнал, что начальницей у нас будет Тарутина.

— Так он и испугался ее! — усмехнувшись, сказала другая, лежащая на спине с закрытыми глазами. — Станут мужики слушаться ее, покажут ей фигу с маком!

— Почему не станут? — возразила Огнева.

— Девка ведь, девчонка. Никогда не было, чтобы на торфу девки начальниками были! Техниками — еще так. Не получится из Тарутиной начальник!

— Ну и дурья у тебя голова! — сказала сердито Огнева. — Затвердила: девка да девка, девчонка да девчонка. Что же, что Ольга девчонка? На девушках и бабах, глупая, весь торф нынче держится. Да что торф — вся работа в тылу. Где теперь девушки да женщины не работают! Они и начальниками, и директорами, и инженерами, и в милиции. Да где только нас, девушек, нет!

— Ничего у Тарутиной не выйдет, — заметила с клетки торфа женщина, держа на коленях горшок с пшенной кашей.

— Почему? — раздалось уже несколько голосов.

— Ольга не умеет ругаться, как Волдырин, вот поэтому и не выйдет у нее ничего, — насмешливо пояснила она.

Девушки фыркнули. Та, что сидела на торфяной клетке, рассмеялась и уронила горшок с колен. Он покатился и упал в канаву, погрузился на дно. Девушки захохотали.

— А ну вас к черту! — крикнула женщина, вскочив с клетки.

Горшок несло по дну коричневым потоком. Она побежала за ним по бровке и, не догнав его, вернулась на свое место и стала есть хлеб.

— Конечно, ежели мы не будем помогать Ольге, то у нее ничего не выйдет, — серьезно сказала Огнева.

— Нет, мы Тарутину поддержим.

— Своя она, как не поддержать!

— Верно, девушки! — подхватила Ртищева, молчавшая все время. — Глядите, сколько нас! Какими мы горами ворочаем! Куда повернем, там и будем.

— Точно. У нас у всех одна дорога.

— Правильно, правильно, девушки! — крикнула Ольга, выходя из-за штабеля вместе с Ногиной, — Дорога к лучшей жизни. Та дорога, на которую нас вывел Ленин и которой ведет партия.

Девушки обрадовались Тарутиной, встретили ее улыбками. Ольга подсела к ним. Она была в хорошем настроении — работа на ее поле шла дружно.

— А мы тут ругали тебя, Тарутина, — сказала Ртищева.

— Если за дело, то хорошо. Только ругайте за дело в глаза, — серьезно попросила Ольга, — чтобы я могла исправить свои ошибки. Я вот что думаю, девушки, надо нам по-другому работать.

Девушки оживились.

— Как это по-другому? Разве мы плохо работаем?

— Кажется, стараемся. Наша бригада не из последних.

— Из передовых, — похвалила Тарутина. — А работать надо все-таки по-другому, чтобы сил затрачивать меньше, а вырабатывать больше.

— Это только в сказке так бывает, — заметила одна из девушек, худенькая и черноглазая, похожая на большеротого галчонка.

— Ну, моя сказка будет нехитрая: легче возить тяжести на колесах, чем таскать на плечах, не правда ли?

Девушки заинтересовались такой присказкой, притихли. А Ольга продолжала:

— Настелем вот доски через карты и поставим на них тачки с корзинами торфа. Это одно предложение. А вот другое: трудно поднимать корзины с торфом на завершку, так мы приспособим подъемники, вроде журавлей, и блоки с электрическими моторчиками. Надо только, девушки, захотеть и опробовать.

Девушки улыбались, покачивали головами.

— А как ты думаешь, Шура?

Ртищева, подумав, сказала:

— Что ж, Оля, попробуем. Как вы, девки, думаете?

Девушки сразу заговорили, перебивая друг друга:

— Давай, давай, Тарутина!

— Тащи свои тачки! Мы на них и поработаем и покатаемся!

— Начальника, ежели дело пойдет, покатаем вперед всех, — пошутила Ртищева, улыбнувшись.

Флаг опустили. Обед закончился. Девушки подняли корзины и направились за торфом. Штабелевщицы полезли на штабеля. Тарутина также поднялась и пошла к поселку. Небо было безоблачно, солнце сильно палило. Воздух был сухой и горячий.