Девушки с палаткой

– В седьмой, говорите? – Она внезапно обернулась. Паренёк висел на двери по-прежнему. – А это у него родители живут в Америке? И сколько ему? Двадцать пять?

Тот соглашаясь кивнул, безотрывно следя, как незнакомка тянется к звонку соседей. Заметив, что она снова бросила на него недоумевающий взгляд, он быстро прикрыл тяжёлую дорогую дверь – Олеся не расслышала щелчка.

Седьмую никто не отворил – за дверью стояла полная тишина. Её расстроило, что приезжать опять придётся, возможно, хозяина квартиры она не застанет продолжительное время, ведь Илья – заядлый любитель туристических вылазок.

Вздохнув с досады, Лопухина двинулась вниз по лестнице – в её боковой обзор попал наблюдающий из укрытия юный сосед. Заметив, что его застукали, он снова аккуратно притянул к себе дверь – на этот раз со щелчком. Тут она решила схитрить: тихо поднявшись к седьмой квартире, девушка громко постучала, крикнув «Илья, открой! Нам надо срочно поговорить!», после чего сразу перебежала к двери юнца, затаившись в углу, лишённом обзора.

Дверь шестой в который раз тихо отворилась, и сосед высунул любопытный нос, затем вытянул шею в поисках бесследно канувшей незнакомки.

– Хоп! – Олеся подставила в проём ногу. – Значит так! Давай рассказывай, где Илья! И не говори, что ты не в курсе… Это вопрос жизни и смерти.

– Спокойно, спокойно, мадам… – Парень деликатно приостановил её смелые действия. – Вы, собственно говоря, кем будете? – поинтересовался он, удерживая оборону.

Лопухина, игнорируя вопрос, продолжала:

– Тебе о чём-нибудь говорят имена: Марьяна и Татьяна? Это девушки с палаткой.

Услышав имена, известные всему городу, сосед шумно выдохнул через нос и свесил голову вперёд, будто её отрубили на гильотине – этим жестом он давал понять, что добровольно готов предоставить её на плаху.

– Я знал, что добром это не кончится… – сказал он. – Проходите… – Дверь щедро распахнулась.

Олеся застенчиво вошла в просторную, хорошо обставленную квартиру, глаза её сновали по сторонам – она искала других домочадцев, но навстречу никто не выходил.

– Так вы, собственно, кто? – снова спросил сосед.

– Я – медсестра из больницы, в которую доставили этих девочек.

– Слава богу, что не из полиции, – пробурчал парень, запуская кофемашину. – Чай, кофе? – От него исходила безграничная вежливость. – Кстати, как вас зовут, мадам?

– Просто Олеся.

– Ладно… Тогда не надо меня звать Степан Александрович… Зовите просто Стёпа.

– Договорились. – Олеся уже сидела за столом из чёрного стекла – центром кухни и гостиной. Стёпа выставил две кружки дымящегося кофе, звонко стукнув ими о столешницу, сам расположился с другой стороны.

Лопухина не сводила с него пристального прокурорского взгляда – отмазываться ему было уже поздно, и Стёпа приступил:

– Я так попал, так попал со всей этой историей… Я не знаю кому и что говорить. – Он обхватил голову руками. – Его родители меня задолбали – звонят мне и пишут: где Илья? Лучше бы я был глух и слеп, и не ведал, что он затевает… И зачем он меня посвятил в свои дела, зачем я, дурак, слушал, разинув рот, да ещё интересовался… – Он заметил возросшее внимание на лице Олеси. – Знаю я эту историю с Марианной, – перешёл он к делу.

– С Марьяной, – поправила гостья.

– Неважно… Читал, как их отыскали. – Горячий кофе плеском зашёл ему в глотку, по шее пробежал кадык.

Наблюдая, как парень нервозно мнётся, Олеся не стала дожидаться, когда он вдоволь насладится бодрящим напитком и начала задавать вопросы:

– Так что там затеял… твой кент Илья?

Стёпа откинулся на высокую спинку стула, вяло свесил позади руку, начал излагать:

– Да, он рассказал мне, что отвёз девчонок в лес потусить…

– Потусить? – вырвалось у Олеси.

Юноша проигнорировал.

– Девятого он должен был забрать их оттуда.

Олеся поторопила:

– Дальше!

– Девятого он и рванул…

– Дальше!

– Ну и до сих пор о нём ни слуху… ни духу…

Лопухина напряглась, как струна.

– Так чего ты сидишь? Сегодня – какое? В розыск подавать надо! – Она привстала.

– Вы, мадам, рассуждаете, как моя мама. И она чуть что – давай все силы задействовать… Ей только намекни и за её спиной сразу выстроятся в ряд танки. – Стёпа за пару секунд сменил несколько позиций на стуле. – Поначалу, я думал, что он затусил вместе с ними. Ну телефон молчит – это понятно, значит, разрядился. – Нервные Стёпины пальцы поиграли с крышкой от сахарницы, издавая пронзительный звон. – Перед родителями его выгораживал, как мог, говорил им, будто он взял палатку и поехал отдыхать с девушкой… А то, что девчонок нашли, да ещё в таком состоянии, я узнал только два дня назад. Просто охренел! Я так охренел! – Он шлёпнул себя по лбу. – Даже думал, что это Илюха их так отделал…

Вот и приехали, подумала Олеся, утопая в лаврах, которыми она себя наградила за сообразительность – ведь такова была её самая первейшая оценка произошедшему, и всё идёт к тому, что именно она может оказаться верной. На уровне подсознания она всегда подозревала, что был кто-то третий, не включая, естественно, демонов и леших.