Девушки со странностями

Я вздрогнула и обернулась. Какое разочарование! Надо мной навис Серж Сантон! Я попыталась встать — он толкнул меня обратно.

— Ещё бы не знать! — как можно наглее ответила я. — А ты что, мысли читаешь?

— Нет, просто знаю.

— И за что же я тебя ненавижу?

— За то, что мы с тобой похожи. Мы с тобой одной крови — дрянной. Глядя на меня, ты видишь своё отражение, искажающее все твои нелицеприятные качества. И тебе противно — ты не любишь правдивых зеркал… Ведь так?

Внутри меня всё вскипело от возмущения.

— Пошёл вон!

Я с силой ударила его сумкой в бок и выскочила на Аустерлицком вокзале. Самое неприятное — это не то, что он так неожиданно материализовался, и не то, что у него была такая гадкая самодовольная ухмылка. Самое неприятное — то, что этот ублюдок был прав.

Дневник ублюдка

16 мая

Встретил сегодня в «Шатле» Ирэн и Матильду. Подкалывать Матильду — одно удовольствие. Давно так не веселился. Если Ирэн — упрямая, взбалмошная девица, то Матильда — робкая, забитая девочка.

Потом пошёл за Ледуайен. Напугал её в метро. Лучший способ разгадать человека — это застать его врасплох, в полудрёме его порочных мыслей…

Дневник Матильды

16 мая ’03

Ирэн смотрела на Сержа как на врага. Серж не спускал глаз с Ирэн — я не спускала глаз с него.

Я вела себя как дура. Совсем растерялась. Он красивый, чем-то похож на Венсана Касселя. Может быть, так кажется только мне, но это даже хорошо. Я никогда не думала, что мне могут нравиться парни хулиганистого типа. Хотя у меня нет определённого типа мужчины, который мне нравится. Я вообще считаю выражение «мой/не мой тип» отговоркой, придуманной вежливыми лицемерами. Если любимый тип — блондин с голубыми глазами, это не значит, что кареглазый брюнет сразу отпадает. Мне нравятся разные мужчины — от брутальных мачо до сладеньких мальчиков. Главное, чтобы «зацепило». Серж зацепил меня с первой секунды, как я его увидела. Увлекли его глаза, голос, руки.
И ещё я очень рада, что Ирэн он совсем не нравится. Она боится, что он меня испортит. Вечером, когда мы разговаривали по телефону, она сказала, что тер петь не может таких, как Серж.

— Почему? — удивилась я. — Он тебе кого-то напоминает?

— Напоминает, ещё как! Я как вижу таких доморощенных донжуанов, сразу злость просыпается, так и хочется проучить его за все разбитые сердца, что этот подонок за собой оставил. И ведь ничего хорошего он из себя не представляет: ни ума, ни достоинства, а только безмерная самоуверенность. А женщины на него клюют! Как мотыльки, на огонь слетаются. И ты, Тилли, тоже устоять перед ним не можешь! А ему бы поиграть да поразвлечься, и успокоится он только к старости, когда всем списком «венеры» переболеет… И никого он, кроме себя, не любит и любить не будет, он любит только любовь в чужих глазах и питается ею, как вампир. Он соблазняет женщину не ради женщины, а ради самоутверждения — вот что противно. Все мужчины, грубо говоря, делятся на геев и бабников, и Серж Сантон — худший представитель второй категории!

— Ты так говоришь, будто тебе такой попадался…

— Попадался.

— Как его звали?

— Ноэль, — небрежно бросила Ирэн, а потом добавила: — Моя первая любовь. После него на сердце остались только заплатки, а в душе — море разочарования.