Дезинтеграция. Признаки грядущего краха Америки. 2021

Очевидно, что США стараются заявить о себе в коммерческом судостроении. Новейшее коммерческое судно, названное Matsonia, одно из двух контейнеровозов класса Каналоа (Кон-Ро), которые будут обслуживать Гавайи с поставками с материка, является одной из таких попыток. Это крупное судно водоизмещением 50 000 тонн, построенное на верфи NASSCO.²⁵ В период с 2013 по 2017 год Соединенным Штатам также удалось построить для SEACOR три танкера водоизмещением 50 000 тонн и несколько других аналогичных судов такого же дедвейта, включая два контейнеровоза класса Marlin, работающих на СПГ. Несмотря на то, что Россия сама является морской страной, ее торговля осуществляется в основном наземным транспортом, от железнодорожного транспорта до трубопроводов, и, тем не менее, ей удалось за несколько коротких лет завершить переворот в своей судостроительной отрасли, достигнув запланированной загрузки своих многочисленных верфей в 800 судов до 2035 года. Новейшая российская дальневосточная мегаверфь «Звезда», хотя она еще функционировала лишь частично, обнаружила, что ее портфель состоит из 118 судов.²⁶ Только российский нефтяной гигант «Роснефть» к 2019 году заказал 12 танкеров ледового класса Arc6 и Arc7, 4 многоцелевых судна обеспечения ледового класса и 10 танкеров типа «Афрамакс».²⁷ Большинство этих судов, некоторые из которых уже находятся на плаву или строятся, представляют собой гигантские высокотехнологичные суда водоизмещением от 115 000 до 129 000 тонн и длиной с авианосцы ВМС США.

И все это происходит на фоне простого доминирования России на мировом рынке ледоколов, причем последний из них — атомный ледокол класса «Лидер» водоизмещением 70 000 тонн — является безусловно крупнейшим ледоколом в мире — немалое достижение, если учесть, что в настоящее время самый большой ледокол в мире проекта 22220 имеет водоизмещение 33 000 тонн. Первый из трех ледоколов класса «Лидер» был заложен на верфи «Звезда» в сентябре 2020 года. Если Соединенные Штаты действительно планировали следовать своим собственным геоэкономическим концепциям, то, похоже, они никогда не выходили за рамки пустых доктрин или политологии башни из слоновой кости. теории. Экономическая позиция США, которая, как они утверждают, делает Соединенные Штаты экономически самой мощной страной в мире, резко противоречит истинно геоэкономическим, экономически конкурентным позициям, то есть позициям так называемых экзистенциальных конкурентов Америки, Китая и России.

Если китайское экономическое чудо и экспортно-ориентированная экономика были в центре внимания многих американских экспертов на протяжении десятилетий, то факт вступления России в геоэкономическую игру лишь сравнительно недавно начал привлекать внимание западных экспертов. Один из западных теоретиков геоэкономики и евразийской интеграции Глен Дизен даже посвятил большую главу в своем трактате тому, что он назвал развитием «стратегических отраслей».²⁸ Тем не менее, Дизен, как и Латтвак или, если уж на то пошло, любой другой сторонник геоэкономики как отдельной области исследований, всегда неизбежно возвращается к дискуссионному столу старой доброй геополитики или, скорее, ее более всеобъемлющей современной версии, в которой Могущество нации опирается на ее экономические и военные ресурсы, которые, в конечном итоге, сводятся к формированию геоэкономического потенциала этой нации, который представляет собой не что иное, как причудливый термин, обозначающий глобальную экономическую конкурентоспособность и способность защитить себя всеми необходимыми средствами, в том числе военными.