Диабет. Освободиться и забыть. Навсегда

Поджелудочная железа либо вырабатывает инсулин, т.е. выполняет свою функцию, либо прекращает его выработку, т.е функционирует плохо. Исходя из этого, можно по-другому объяснить такое явление, как гипогликемия. Гипогликемия как раз и свидетельствует о том, что функция выполняется. Гипогликемия настигает человека тогда, когда он более спокоен, расслаблен, во время мышечной активности, когда идет расход энергии и для ее выделения организм сам вырабатывает инсулин. А больной, по назначению врача, привычно вводит дополнительный. Поджелудочная железа начинает выполнять свою функцию. Инсулин вырабатывается. Количество его растет. Уровень сахара снижается ниже нормы. Если бы функция не выполнялась, то гипогликемии не было бы совсем.

Итак, именно неприятные переживания (безудержный гнев, жгучий стыд, смертельная обида, невыносимая вина, непреодолимый страх) трансформируются в хронический эмоциональный стресс. Эти переживания, составляя суть мышления, отражают его. Длительность этих переживаний демонстрирует качество управления человека своим состоянием, умение владеть собой. Чем дольше переживается неприятное состояние, «застревает» эмоция, тем очевиднее, что осуществляемое управление неэффективно. Именно это порождает эмоциональный стресс, так как человек обнаруживает, что не в силах преодолеть инерцию своего мышления, приспособиться к ситуации, это лишь усиливает душевные страдания, которые, в свою очередь, «отзываются» в его теле болями, спазмами, сердцебиением, изменениями функций внутренних органов.

...

Функция поджелудочной железы состоит в энергообеспечении организма. В результате сложившегося неэффективного управления эта функция изменяется на оборонительную, защитную от стресса. Изменение функции органа обнаруживается как заболевание, именуемое сахарным диабетом.

Оптимальный путь избавиться от негативных эмоций – это признать их, принять, пережить и отпустить.

Именно в таком порядке. Пожалуй, самое главное и самое трудное – признание трудностей. Предельно честно по отношению к себе, потому что «некрасивые» чувства мы привыкли прятать прежде всего от себя. Рассмотрим некоторые психологические механизмы, которые позволяют нам успешно это делать. Они называются психологическими защитами.

3.3. Защитные механизмы, или Как мы прячем эмоции от самих себя

Обычно, если нам что-то в себе не нравится, мы начинаем скрывать это от себя самих.

Почему мы боимся и запрещаем себе чувствовать? Подсознательные запреты на чувства происходят из детства. Возможно, в семье от ребенка требовали безукоризненного поведения, которое несовместимо с детской непосредственностью. Или родители сами жили в состоянии внутреннего запрета на проявление чувств и передали те же самые запреты своим детям. Нужно заметить, что сама наша культура вообще не очень-то одобряет различные внешние проявления чувств, особенно если они бурные и непосредственные.

В нашей культуре это часто приравнивается к невоспитанности, неумению себя вести, а то и к слабости. Мы с вами, по большей части, люди сдержанные, умеющие контролировать себя. Но мало задумываемся, как тяжела расплата за такую сдержанность – и неврозы, и депрессии, и головные боли, и сердечно-сосудистые заболевания, и сахарный диабет (Вершинина, 2004).

Едва ли не самая главная причина нашей привычки к подавлению чувств – это память о той боли, которую мы когда-то испытали вследствие открытого проявления чувств. В раннем возрасте все дети открыто выражают свои эмоции. И для ребенка очень важно получить взаимность в ответ на свою любовь, важно, чтобы кто-то разделил и одобрил его радость, его удивление, его восторг. Если же родители в ответ на проявление чувств ребенка просто отворачиваются или, того хуже, ругаются, это становится огромной душевной травмой, память о которой на уровне подсознания остается на всю жизнь.

Впоследствии мы, возможно, очень хотим научиться проявлять любовь, радость, нам хочется открыто и непосредственно смеяться, плакать, восторгаться, но внутренний сторож кричит: «Нельзя! Будет больно!» И, как бы мы ни старались, какие бы усилия воли ни прилагали, нам никак не удается быть непосредственными, чувствующими, живыми.

Маленькому ребенку практически невозможно постичь тот факт, что отвергли его чувства, отказали ему во взаимности, не одобрили его непосредственного самовыражения. Это слишком большая травма, чтобы справиться с нею – ведь для этого нужны силы, а в детском возрасте их еще очень мало. Не будучи способными справиться с этим в детстве, мы загоняем эту боль в подсознание, но она, никуда не исчезая, продолжает подспудно влиять на нас.