Дьяболик

– Час от часу не легче. Меня удивляет, юная леди, что тебе удалось так много узнать о моем внуке, обнаружив то, чего не знала даже я. А теперь скажи мне, зачем он нападает на моего сына?

– Я… – вопрос застал меня врасплох. – Я вас не понимаю, ваша светлость.

– «Я, я…» – передразнила меня Циния, злобно усмехнувшись. – Раньше ты была острее на язык, девочка, а теперь вдруг словно утратила дар речи. – Она встала, в то время как я судорожно пыталась сообразить, что же ей ответить. – Ни для кого не секрет, что Тайрус никогда не был моим любимчиком. Его мать была слабейшей из моих отпрысков, об отце я вообще умолчу. Когда Дивиния находилась в здравом уме, мне хотелось, чтобы Рандевальд назначил наследницей престола ее, но… После того, что с ней случилось, я оказалась в неловкой ситуации, вынужденная предпочесть имбецилке – психа. Впрочем, твое влияние может несколько исправить положение. Однако я желала бы понять мотивы его недавних поступков, – Циния задумчиво смотрела на меня. – А ведь мы с тобой могли бы подружиться, сенатор фон Эмпиреан. У меня большое влияние в империи.

– Вы хотите, чтобы я докладывала вам о Тайрусе? – спросила я.

– Ну, если ты так вульгарно ставишь вопрос, то да, именно этого я и хочу. Для всех же будет лучше, если я точно буду знать, что происходит с моими родственниками.

– Ах, вы так близко к сердцу принимаете интересы Тайруса. – Как я ни старалась, мне не удалось полностью скрыть иронию.

– Я всегда принимала близко к сердцу интересы моей семьи, – прищурилась вдовствующая императрица. – Что бы тебе обо мне ни нашептали, единственное, что меня интересует, – это чтобы престол занимал сильнейший из моих потомков. Я желала поддержать наиболее способного.

– Что же, вероятно, вы ошиблись, – безотчетно вырвалось у меня.

– Что ты имеешь в виду, юная леди? – грандесса так и впилась в меня взглядом, и я поняла, что не мне с ней тягаться.

– Только то, что я люблю Тайруса, – ответила я.

Разумеется, это была ложь, но я почувствовала, что краснею, произнося эти слова. Я ведь еще ни разу не произносила их, даже во время нашей игры на публику, и они прозвучали как-то неловко.

– Я беззаветно ему предана, – добавила я сквозь зубы, хотя, если исключить Сидонию, это было правдой. – Я никогда не стану за ним шпионить.

– Ты отвергаешь руку дружбы?

Злить Цинию мне очень не хотелось, но альтернативы я не видела.

– Если вы предлагаете ее на подобных условиях, то да. Отвергаю.

– Глупая девчонка, – ледяным голосом прошипела Циния. – Ты никогда мне не нравилась.

– Что же, значит, я поступила правильно, – сказала я, но мое замечание не сбило императрицу с мысли.

– В тебе всегда было что-то странное, – пробормотала она. – Я пока не поняла – что, но со временем разберусь, обещаю. – Циния скривилась. – Не думай, что ты – незаменима. Уверяю тебя, я найду более уступчивую девушку, чтобы поставить на твое место. То же ждет и моего внука, если мне покажется, что он слишком много о себе возомнил.

– В таком случае, – вскочила я, нависая над ней всем своим ростом, – нам не о чем больше говорить.

Грандесса фыркнула и тоже выпрямилась, нервно поправляя на запястьях драгоценные браслеты. С этой завзятой детоубийцы сейчас можно было писать аллегорию достоинства. Некоторое время мы сверлили друг друга взглядами, потом, не произнеся больше ни слова, она вышла.

Я приобрела опасного врага.

Глава 38

Лишь убедившись, что Циния действительно ушла, я несколько успокоилась и бросилась в другую комнату к Сидонии. Та, похоже, подслушивала у двери.

– Почему было просто не сказать ей то, что она хотела услышать? – недоуменно спросила Дония. – Ты могла бы согласиться шпионить за Тайрусом, а потом рассказать обо всем ему. С точки зрения стратегии это могло бы стать выгодным ходом.

Я ошеломленно уставилась на нее, внезапно почувствовав раздражение, испугавшее меня саму. Никогда прежде я не сердилась на Донию. Она была умной, образованной, знала столько, сколько другим и не снилось. Странно, что приходилось объяснять ей очевидные вещи.

– Я никогда не поступила бы так с Тайрусом, – медленно произнесла я.

– Да почему же?

Мои мускулы внезапно начали зудеть. Я почувствовала настоятельное желание тренироваться до потери пульса. Прошлась по комнате, пытаясь привести мысли в порядок.

– Меня разозлило то, что она хочет настроить меня против Тайруса, – попыталась объяснять я, хотя Дония, не знакомая с принцем, вряд ли меня понимала. – Она – его бабка и в то же время – враг. Если бы она добилась своего… – я почувствовала, что прихожу в ярость, и заставила себя замолчать.

– Немезида…

Я обернулась на ее мягкий голос. Дония стояла, обхватив себя за плечи. Потом глубоко вздохнула и сказала:

– Этот Тайрус… Он тебе небезразличен, да?

Во второй раз за короткое время мое лицо вспыхнуло. Я отвела глаза.

– Этого я не говорила.

Послышались ее приглушенные ковром шаги, она подошла ко мне. Ее прохладная ручка погладила мою.

– Я очень рада.