Дядя самых честных правил 8 (СИ)

От бани он отказался, заявив, что жар ему вреден. А за обедом жалобно попросил, чтобы не подавали жирного и жареного, так как он слаб желудком. К счастью для него, Настасья Филипповна прониклась жалостью к бедняге. Так что ему стали готовить бульоны, протёртые кашки и прочую диетическую пищу.

— Я же вам пока не нужен? — уточнил у меня Евграф Валерьянович. — Не возражаете, если я воспользуюсь вашей библиотекой? Люблю, знаете ли, почитать на досуге. Великая польза для ума, ваша светлость.

Получив разрешение, он и правда целыми днями пропадал в библиотеке, уютно устроившись в кресле у окна и обложившись толстыми томами на латыни. Настасья Филипповна, устроила его там со всем комфортом. И плед принесла, чтобы укутать ноги, и чай с мёдом приказала ему подавать.

Через несколько дней я заметил, что в библиотеку зачастил Лукиан. Я сначала думал, что он нашёл ещё одного любителя рябиновки, но ошибся. Старичок с монахом часами что-то обсуждали вполголоса и тут же замолкали, стоило мне войти. Причём оба сидели с такими довольными и загадочными лицами, будто делились друг с другом секретами по захвату мира. Подслушивать страшные секреты я не собирался и махнул на них рукой. И без этого было чем заняться.

* * *

Ещё в октябре мы начали прокладку эфирной дороги по маршруту Злобино — Москва. Эдакую «служебную» ветку, на которой планировали обкатать технологию строительства и придумать способы её ускорения. Позже, когда запустится Екатерининская эфирная дорога, по этой ветке будут поставляться вагоны и локомотивы для неё.

До первого снега под руководством Кулибина успели проложить только небольшой участок. От мастерских через лес, обходя подальше усадьбу, до деревни Злобино. Строили фактически в ручном режиме — крестьяне вырубили деревья, просеку разровняли, используя здоровенный отвал и броненосец в качестве тягловой силы. Затем отсыпали невысокую насыпь и уже на ней установили плоские плиты со Знаками.

Получилось неэффективно, муторно и, главное, очень долго. Механизация, придуманная Кулибиным, хоть и облегчала работу, но не слишком её ускоряла. Да и насыпь выглядела крайне неудачным решением. Эдак мы эфирную дорогу будем сто лет на Дальний Восток тянуть! Я приказал остановить работы и засел вместе с Таней и Кулибиным за эксперименты почти на неделю.

Результатом этих «научных» изысканий стал целый набор средств, как чисто магических, так и механизированных. Кулибин взялся изготовить всё потребное за пару недель и чуть ли не переселился в мастерские на это время. Пока он корпел над «дорожной техникой», я на пару дней отправился в Добрятино.

На земле милейшего Петра Петровича имелись изрядные залежи песка. Он их никак не использовал, а вот мне они требовались. В результате за сходную цену удалось выкупить весь этот песок, а Добрятников обязался организовать его добычу и доставку в нужное место. И все остались в прибыли: и я, и Добрятников, и его крестьяне, получившие подработку.

Кроме того, у нас с Таней тоже была непростая задача. Мы выезжали на санях к тренировочным камням и до самой темноты проводили долгие ритуалы, прогоняя эфир через сложную систему Знаков и напитывая серебряные заготовки. Вернее, основную часть делал я, а Таня смотрела и училась. Раз в пару часов мы разжигали самовар и отогревались горячим чаем. Результатом нашей работы стали десять middle wand’ов. Простеньких, не идущих ни в какое сравнение с Нервным принцем, но вполне рабочих. Их я собирался раздать моим «деланным инженерам» для прокладки эфирной дороги.

Последним пунктом подготовки стал небольшой поход по зимнему лесу. Я взял Черницына и пять учеников, и мы отправились работать геодезистами. На лыжах прошли по будущему маршруту эфирной дороги до самого Гусь-Мальцевского. Наметили, как ляжет трасса, где нужно будет строить «мосты» через речушки, и расставили магические маяки. Эдакие простенькие устройства, пищащие в эфире. Именно на них и будем ориентировать прокладку эфирной дороги.

* * *

Утром первого декабря на платформе «Злобино-мастерские» было шумно и многолюдно. Я с Таней, Кулибин со своими подмастерьями, мои «деланные инженеры» и целая толпа рабочих, набранных из крестьян. Вся эта братия дружно грузилась в два пассажирских вагона, прицепленных к первому серийному локомотиву. За ними стояли ещё три платформы со странной «дорожной» техникой.

— Дядя Костя! Дядя Костя! Мы с вами!