Диагностика убийства

Все это время мы сидели на раскладных стульях посреди расчищенного от строительного мусора места. Здесь, за забором, рядом с почти законченным зданием клиники, создавалось впечатление, что снаружи абсолютно ничего нет, но впечатление это оказалось весьма обманчивым. Не успела я задать следующий вопрос, как вдруг кто-то со всей дури забарабанил в ворота. Мужчины мигом оказались на ногах, и я с удивлением увидела в руке Лала пистолет. Охранники схватили ружья, прислоненные к стульям, и побежали к забору. Я посмотрела на Чхаю, замершую от страха.

– Что там происходит? – подтолкнула я ее локтем в бок, потому что охранники и Лал вступили в разговор с кем-то по ту сторону ворот.

– Они хотят войти! – пискнула девушка.

– Кто – они?

– Не знаю!

Я тут же подумала о Бабур-хане: может, зря я отказалась от услуг Милинда – в его присутствии я чувствовала бы себя более уверенно. Но что толку сидеть тут и ждать у моря погоды? Даже если это Бабур-хан, гроза местных полей и огородов, не станет же он палить из пушек прямо посреди города белым днем? Поднявшись, я двинулась к забору. Чхае пришлось засеменить следом, ведь мне требовался переводчик.

– Что происходит? – поинтересовалась я у Лала.

– Какая-то собака разнесла весть, что приехала машина Варма, и люди рвутся поговорить с вами!

– Откройте ворота.

– Что-о-о?!

– Откройте ворота, – повторила я. – Я поговорю с ними.

– Вы с ума сошли, уважаемая госпожа! – возмутился Лал. – Их десятка три, не меньше!

– Ну не порвут же они меня на тряпки! – возразила я. – Мы просто побеседуем, к тому же здесь вы и охранники, а у этих людей оружия нет.

Лал нехотя кивнул и сделал знак охранникам распахнуть ворота. То, что открылось моему взгляду, едва не заставило меня пожалеть о скоропалительном решении: может, лучше было отсидеться за забором и вызвать полицию? Там стояли не тридцать человек, а по меньшей мере пятьдесят, и выглядели они отнюдь не дружелюбно. Некоторые держали в руках наскоро сооруженные транспаранты с непонятными надписями на хинди.

– Что там написано? – шепнула я стоящей за моей спиной Чхае, сжавшейся в комок от ужаса, но не оставившей меня.

– Там написано… написано: «Варма, убирайтесь из Таджа!» и… Остальное, госпожа, можно я не буду читать?

Я сглотнула неприятный комок в горле: и так ясно, что там одни ругательства! Впервые оказалась в такой ситуации, в сущности, не имея к ней никакого отношения. Не я же, в конце концов, так рвалась построить эту клинику, не я вела войны с бизнесменами, полицией, городским начальством и местными жителями, и все же, похоже, именно мне расхлебывать всю эту кашу!

– Переводи, Чхая, – сказала я, но мой голос потонул в криках, и тогда Лал, у которого была прямо-таки луженая глотка, что-то громко пролаял. Это возымело действие, и толпа притихла.

– Послушайте, – сказала я, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос не дрожал, – я – дочь Пратапа Варма. Я только что приехала в вашу страну и еще не успела разобраться в деле…

Отделившийся от толпы бородатый мужчина пугающего вида прокричал что-то, и его слова подхватили еще человек десять.

– Отец получил эту землю по закону… – начала я снова, но моя попытка вновь потонула в возмущенном гуле десятков голосов.

– Скажите лучше, какую взятку заплатил ваш папаша за этот лакомый кусок! – дрожа, перевела Чхая слова бородача.

Это был удар ниже пояса – мне ли, живя в России, не знать, как распределяются государственные земли? Я могла сколько угодно убеждать себя в том, что это утверждение голословно, но что-то подсказывало мне, что у людей есть основания так говорить.

– В любом случае, – сказала я, пытаясь перекричать народ, – остановить строительство уже невозможно – клиника почти закончена! Кроме того, если не она, то здесь стоял бы торгово-развлекательный комплекс, и вам об этом прекрасно известно!

Неожиданно в разговор вступил Лал, и Чхая по инерции продолжила перевод для меня:

– Неужели вы думаете, идиоты, что вас тут оставят?! Правительство решило, что территорию Таджа нужно «зачистить», и они сделают это, даже если здесь ничего не построят. Вас выгонят в любом случае, и нечего зря глотку драть!

К моему удивлению, люди перестали голосить: слова Лала подействовали на них не хуже ледяного душа. Скорее всего, они и так не обманывались на сей счет, но после того, что сказал наш водитель, со всей ясностью осознали тщетность попыток восстановить справедливость. Теперь, когда мой страх улегся, я смогла как следует рассмотреть тех, кто его вызвал. Большинство стоящих у ворот составляли женщины и дети. Они были так бедно одеты и худы, что могли вызывать разве что чувство жалости. Опасность представляли лишь несколько взрослых, воинственно настроенных мужчин.

– За что вы преследуете Дипака Кумара? – злобно вращая глазами, спросил все тот же бородач, и я краем глаза заметила, что подросток в конце процессии подобрал с земли камень.

– Вы ошибаетесь, – ответила я как можно дружелюбнее. – У меня нет намерения никого преследовать, ведь я даже не знакома с вашим другом!