Дьякон Кинг-Конг

Димс кивнул. Палке было всего шестнадцать, но он из первоначальной бригады, так что надежный. Димс посмотрел на часы. Рано, всего одиннадцать. Обычные покупатели не являлись к флагштоку до полудня, так что у Димса оставалось время распределить дозорных на четырех зданиях вокруг двора, чтобы высматривать копов или подавать сигналы руками.

– Кто на шухере на девятом? – спросил Димс.

– Девятом?

– Да, девятом.

– Сейчас никого.

– Ну поставь кого-нибудь на шухер.

– На фига? Оттуда не видно двор с флагштоком.

– Я хочу, чтобы они там ждали муравьев.

Пацаны уставились на него с непониманием.

– Муравьев? – переспросил Лампочка. – В смысле тех муравьев, которые приходили и с которыми мы играли…

– А я как сказал, блин? Да, гребаных муравьев…

Димс осекся, когда открылась дверь. В спальню вошла мать со стаканом воды и пригоршней таблеток. Поставила на тумбочку рядом с кроватью, бросила взгляд на него и двоих ребят и удалилась, не сказав ни слова. Она не сказала ему и пяти слов с тех пор, как три дня назад он выписался из больницы. С другой стороны, она и так ему и пяти слов не говорила, не больше чем: «Молюсь, чтобы ты изменился».

Он взглядом проводил ее из комнаты. Знал, что потом будут крики, вопли и проклятья. Ну и ладно. У него теперь свои деньги. Он мог о себе позаботиться, если она его выставит из дома… наверное. В любом случае выселяться скоро придется, думал он. Размял шею, чтобы избавиться от напряжения, и от этого по лицу, уху и вниз по спине взрывом полыхнула боль. Будто голову поджарили изнутри. Он отрыгнул, моргнул и увидел перед лицом чью-то руку. Это был Лампочка – протягивал воду и таблетки.

– Ты принимай лекарства, бро.

Димс взял таблетки и воду, проглотил, потом сказал:

– В какие квартиры они лазили?

Лампочка не понял.

– Кто?

– Муравьи, бро. В какие квартиры они лазили в прошлом году? Шли по той же тропе, что и всегда? Поднялись из подвала Сосиски в семнадцатом?

– Чего ты о них паришься? – спросил Лампочка. – У нас проблема. Тебя хочет видеть Эрл.

– Про Эрла мне неинтересно, – сказал он. – Я спросил про муравьев.

– Эрл злится, бро.

– Из-за муравьев?

– Да что с тобой? – сказал Лампочка. – Забей ты на муравьев. Эрл говорит, с Пиджаком надо решать. Говорит, мы весь двор просрем парням из Вотч-Хаусес, если ничего не делать.

– Разберемся.

– Нам не придется. Эрл говорит, что сам решит с Пиджаком. Ему приказал мистер Банч.

– Мы тут без Эрла обойдемся.

– Я же тебе говорю, мистер Банч недоволен.

– Ты на кого работаешь? На меня? Или на Эрла и мистера Банча?

Лампочка сидел молча, пристыженный. Димс продолжал:

– Вы на улице были?

– Каждый день в полдень, – сказал Лампочка.

– И как бизнес?

Лампочка, вечный клоун, ухмыльнулся, достал круглый сверток банкнот и протянул Димсу, но тот глянул на дверь, за которой исчезла мать, и приглушенно бросил:

– Прибери, чувак.

Лампочка робко спрятал деньги.

– Ламп, из Вотч-Хаусес кто-нибудь заявлялся? – спросил Димс.

– Еще нет.

– Что значит – «еще»? Ты слышал, что заявятся?

– Я хз, чувак, – потерянно отозвался Лампочка. – Я с таким еще не сталкивался.

Димс кивнул. Лампочке страшно. Не хватает духу для игры. Они оба это знали. Только дружба держит их вместе, грустно думал Димс. А в бизнесе дружба – помеха. Он снова посмотрел на Лампочку – его афро скрывало череп странной формы, напоминающий шестидесятиваттную лампочку в профиль – отсюда и кличка. На подбородке проглядывали зачатки бородки, придавая Лампочке модный вид, почти как у хиппи. «Без разницы, – подумал Димс. – Через год начнет ширяться». У Лампочки это было на лбу написано. Димс перевел взгляд на маленького коренастого Шапку – тихого, более солидного.

– Что думаешь, Шапка? Вотчи попробуют сунуться на наш двор?

– Не знаю. Но, по-моему, дворник – коп.

– Сосиска? Сосиска – алкаш.

– Да не. Молодой. Джет.

– Ты вроде говорил, Джета закрыли.

– Мало ли. Ты видал его кроссы?

Димс откинулся на подушке, задумался. Он и правда замечал кроссы. Дешевые «ПФ Флаеры».

– Дешевка та еще, – согласился он. И все же, думал Димс, если бы Джет не закричал, Пиджак бы… Он потер голову; звон в ухе теперь свелся к покалывающей боли, которая расползалась по шее и по глазам, несмотря на лекарства. Он поразмыслил над теорией Шапки, потом заговорил:

– Кто в тот день шухерил на крыше семнадцатого и тридцать четвертого?

– Чинк на семнадцатом. Вэнс на тридцать четвертом.

– И ничего не видели?

– Мы не спрашивали.

– Спросите, – сказал Димс, потом спустя секунду добавил: – Кажется, Эрл нас кинул.

Парни переглянулись.

– Это не Эрл в тебя стрельнул, бро, – сказал Лампочка. – А Пиджак.

Димс как будто не слышал. Прошелся в мыслях по нескольким пунктам, потом заговорил:

– Пиджак – пьянь. Он не из чьей-нибудь бригады. За него не парьтесь. А Эрл… мы ему платим, а он нас, кажись, подставил.

– С чего ты взял? – спросил Лампочка.