Диалель

Андрей Истратов Диалель

ДИАЛЕЛЬ (греч).

Ошибка в доказательствах, состоящая в том,

что истину, которую нужно доказать, принимают, в то же время,

за основание доказательства; так называемое круговое доказательство.

Середина августа. Жара не спадает, хотя уже интуитивно понимаешь, что лето заканчивается. Очередное лето. Сколько таких августов уже было по жизни. Наберётся больше шестидесяти. И если в детстве и юности с нетерпением ждёшь лета, с возрастом удивляешься скорости его прихода и ухода. Скоро осень, потом зима, весна и снова лето. И каждое время года несёт для тебя что-то особенное: новизну, умноженную на память, и ностальгию по предыдущим годам. Как скучно, наверное, прожить жизнь на широтах, где постоянное лето. Без возможности ощутить весенние распутицы, осенние дожди и зимние трескучие морозы. Переменчивая, не зависящая от тебя окружающая обстановка даёт и тебе постоянную возможность для изменений. Это состояние внутри тебя по умолчанию. Будто горная река, стремящаяся вниз по перекатам и водопадам, по пути бьющаяся о камни и пороги, в какой-то момент вырывается на равнину и замедляет свой бег в дельте, разделяясь на множество рукавов и протоков. Даже не могу представить себе обстоятельства, которые заставят мою тихую речку устремиться в горы.

Я сидел на мерно покачивающихся садовых качелях. Тело было лёгким и свободным после традиционной пятничной русской баньки в предвкушении приятного ужина с запотевшей бутылочкой самогона, заботливо изготовленного своими руками и бережно настоянного на травах. Передо мной возвышался трёхэтажный дом, точно указать цвет которого было сложно, так как всё зависело от освещения на улице. При солнечной погоде дом был почти белый, а на закате, подсвеченный заходящим солнцем, или под тяжёлыми грозовыми тучами он приобретал ярко выраженный лиловый или фиолетовый цвет. Сзади качелей тянулся шестиметровый забор, верх которого был сделан из поликарбоната, подсвечиваемого в тёмное время несколькими цветными прожекторами. Высокий забор был не прихотью, а необходимостью. Пятнадцать лет назад, когда только затевалось строительство, рядом с участком проходила тупиковая дорога, за которой располагалось поле. Обычное поле, на котором испокон веку сеяли всё, от пшеницы до гороха. По дороге если и проезжали машины, то в количестве, на которое не обращалось внимания. Всё резко изменилось после присоединения этой территории к Москве. Поле внезапно из сельхозугодий превратилось в промышленную зону. И в этой зоне, не обращая внимания на законы и экологию, как грибы после дождя стали возникать разного рода предприятия: склады, бетонные узлы и асфальтовые заводы. Соответственно дорога из местечковой превратилась в проспект для самосвалов, грузовиков и бензовозов. Круглосуточное движение многотонных автомобилей, несмотря на наличие запрещающих знаков, создавало постоянный шум. Забор, а точнее шумо- и пылепоглощающая стена, закрывала дом и участок, делая проживание более комфортным.

Покачиваясь на качелях, я рассматривал свой дом, который в такт качелям то слегка приподнимался, то опускался. Дом был моей гордостью. Сам нарисовал проект, который проектировщики только просчитали. Сам занимался материалами. Сам контролировал каждое действие строителей. Знал в доме каждый сантиметр. Воспринимал дом как свою частичку, считая, что дом обладает сознанием. Дом отвечал взаимностью. В моём присутствии всё функционировало как часы. Стоило мне отъехать на несколько дней, как дом начинал обижаться. В самом начале в моё отсутствие, когда уже взрослые дети остались одни, вдруг загорелась парилка. Ни с того ни с сего. Сам дом остался цел, но закоптился знатно. Пришлось полностью менять отделку. Позже, повзрослев, дом стал проявлять свои обиды не столь рьяно: то где-то что-то протечёт или замкнёт, то ещё какая-нибудь легко устранимая неисправность. Но это только в отсутствие хозяина. В другое время ощущалась полная гармония.

– Иди за стол, – на пороге веранды появилась жена.

– Иду, – ответил я, и в этот момент из-за забора со стороны дороги раздался приглушённый звук резкого торможения и глухой удар.

– Ещё один. Надо сходить посмотреть. Может, что серьёзное, –подумал я, вставая с качелей.