Диалель

Пятница. Если сегодня ничего не произойдёт, то брошу эту затею. Домочадцы в баню идти отказались, так что я сегодня один. На мою конструкцию внимания не обращают, так как я им сказал, что это для лечения позвоночника, с которым у меня проблемы. Сначала попарился. Отдохнул. Смонтировал свою «капсулу времени». В предбаннике поставил плейер с задержкой включения. Забрался под сводчатую конструкцию. В руках зажал трензель и поднёс ко рту. Жду колокольный звон. Услышал щелчок включаемого плейера и шорох воспроизведения. Первый удар колокола. В голове как-то интересно стало. Пытаюсь поймать любую мысль, а она исчезает, оставляя хвостик, за который я безуспешно пытаюсь зацепиться. Так иногда бывает перед засыпанием. Второй длинный удар колокола. В голове пусто от слова совсем. Тело отказывается подчиняться, хотя я и не пробую что-либо сделать, заведомо чувствуя, что не получится. Третий удар, после которого практически ничего не произошло. За исключением того, что я оказался лежащим на снегу лет так пятьдесят назад.       Причём никаких движений по тоннелям, кишкам и тому подобной хрени, как показывают в кино, не было. Просто я лежу голый в парилке, слушая колокольный звон, а потом раз – и я одетый на снегу. Причём я помнил этот день, в котором я оказался. Горка, которую я тогда решил проверить на скорость, была ничем не примечательна. Если не считать внизу накатанного спуска и небольшого трамплина из снега. Толчок – и я, набирая скорость, тогда устремился вниз. В последний момент, изменив направление движения, я влетел на трамплин. Что-то я не рассчитал и вместо того, чтобы подлететь на полметра и удачно приземлиться, я устремился ввысь. А дальше стали происходить совсем не свойственные законам физики явления. Лыжи продолжали стремиться в небо, а голова потянулась к земле. Голова оказалась сильнее и первой коснулась твёрдого снежного наста. Ноги ещё какое-то время парили в воздухе, но в беспорядке свалились вслед за головой. То состояние, которое я при этом испытал, сложно передать словами. Голова была чистая и ясная, но телом не управляла. Мне не было холодно, мне было никак. Мозг не работал, а наслаждался чем-то величественным и неуловимым. Не знаю, сколько я пролежал в таком состоянии, но, когда ко мне вернулась возможность управлять телом, были уже сумерки. Секунду, минуту или несколько часов продолжался этот поход в другие миры, но, когда я поднялся и двинулся в сторону дома, у меня ничего не болело, я не замёрз, а уж о состоянии души говорить не приходилось. Это мои воспоминания о той ситуации. А теперь я оказался сам в той ситуации. Это был не сон. Это была стопроцентная реальность. Я лежал на снегу. Я ощущал каждую снежинку, которая падала на лицо. И я понимал, что нахожусь в крепости, расположенной в окрестностях города Даугавпилса тогда Латвийской ССР, куда мой отец был направлен служить после окончания военного училища. Где я родился и жил до окончания школы. Крепость, построенная в 1810 году, была окружена валами, отдельно стоящими бастионами и редутами. И всё это я отчётливо видел. Всё то, что окружало меня в эти минуты. И крепостные стены, засыпанные снегом. И голые деревья, растущие на валах. И даже стайку снегирей на одном из них. Где-то очень громко протарахтел проезжающий автомобиль. Я вдыхал морозный воздух. Я чувствовал своё тело, вплоть до натёртой лыжными ботинками пятки. Тело, не обременённое разного рода болячками, собранными за последующие пятьдесят лет. Ощущать-то я ощущал, но отсутствовала полностью обратная связь. Я не управлял телом. Так бывает во сне, когда хочешь что-то сделать, а не можешь. Все мои сигналы телу наталкивались на стену и не приводили ни к каким последствиям. Наверное, такие же ощущения испытывают парализованные. Всё ощущаешь и осознаёшь, но сделать ничего не можешь. Был ли страх? Конечно, был. А если я не смогу вернуться назад? И что теперь? Встать и начать всё сначала? А что будет с тем, который там? Или я вернусь назад, а там я уже на фешенебельной яхте, пришвартованной на причале у моего дворца на тропическом острове? Я же теперь знаю, когда что купить и когда что продать. Хотя если я собой не управляю, то как я сообщу оригиналу, что нужно купить доллары или биткойны? Или очнусь замерзающим от холода на трубе теплотрассы, кутающимся в грязные тряпки. И какая женщина меня встретит, когда я вернусь? Мой сегодняшний опыт общения с женским полом будет конкурентным преимуществом, которое неизвестно куда заведёт. А если сработает «эффект бабочки»? А что будет со страной, если я пойду после школы учиться не в авиационный институт, а в помощники к известному потом комбайнёру? Я лежал в снегу на лёгком морозе, и мысли в голове закручивались в замысловатые узоры. Почему я так легкомысленно отнёсся к этой затее? Был уверен, что дед всё придумал? Зачем тогда с таким упорством всё делал? Зачем? Как теперь вернуться назад?

Очнулся я от голоса жены, заглянувшей в парилку:

– Ты там не уснул? Долго тебя ждать на ужин? Остыло всё уже. Как позвоночник? Лучше стало?